365 сказок
Шрифт:
— Видишь теперь? — голос звучал так же спокойно, но она почуяла насмешку. — Я сам не сотворён до конца.
— Кто же творил тебя, если ты сам творец всего этого? — она чуть наклонила голову к плечу в замешательстве.
— Если бы знать… — он помолчал. — Ведь не сразу можно заметить, что в тебе есть какой-то изъян, особенно когда подвластны определённые силы. Удивительно, как долго можно быть слепым к самому себе.
Она прониклась сочувствием, но не успела ничего сказать.
— В какой-то миг осознание накрыло меня, будто волна!
— Где же тогда другой? — она огляделась. — И если время стоит, значит, не только мрак и темнота верны тебе?
— Это лишь мелочь, — он отмахнулся.
— Не такая уж мелочь.
Вокруг стелился туман.
— Если бы я мог встретиться… — вдруг снова заговорил он. — Я стараюсь прогнать это желание, но порой, в такие ночи, как эта, оно одолевает меня. Но что я могу с ним сделать?
Она всё же коснулась его плеча, ожидая, что окажется неосязаемым, сродни призраку, но плоть его не была туманной.
— С этим я могу помочь… — и она прошла немногим дальше, туда, где чуяла нечто иное, не похожее на туман или мрак.
Возможно, там должна была вырасти дверь, сейчас томящаяся по ту сторону застывшего времени. Она не знала, что найдёт и что ищет, но была уверена — ей нужно пройти ещё немного и всё станет на свои места.
Туман расступился и снова сомкнулся за её спиной. Она будто бы осталась одна, хоть и понимала, насколько иллюзорно это ощущение. Вытянув руки, словно слепая, она двигалась мелкими шагами, пока пальцы не скользнули по прохладной стеклянной поверхности.
Из темноты на неё глянуло её же бледное лицо.
Нашла. Это было настолько логично, что даже сердце на миг забилось с той же силой, с какой радовалось открывающейся двери.
— Что здесь? — выступил из тумана его хозяин.
— Ваша встреча, — и она пропустила его к тяжёлой чёрной раме. — Здесь.
Он долго всматривался в себя, и время вздрогнуло и поплыло дальше, а дверь открылась рядом. Она шагнула через порог, не прощаясь.
***
Разливая чай по чашкам — уже третий или четвёртый раз — я спросил:
— И что же на самом деле с ним стало?
— Полагаю, он сумел увидеть в себе себя, — пожав плечами, она положила в чай ложку сахара. — И таким образом нашёл силы творить дальше.
— А если нет?
— Вряд ли, — пожав плечами, она продолжила: — Он, конечно, расколот, иначе и быть не могло, но это ведь так легко собрать и склеить.
— Тебе? Быть может, — но я улыбался. — А вот ему — посмотрим.
— Да, посмотрим, — повторила она.
Наползали сумерки, а вместе с ними приходил и туман, а это означало, что можно было уже этим вечером разыскать тот самый мир.
***
Теперь мы стояли на холме вдвоём, а долина внизу казалась туманностью,
— Странники! — улыбнулся он — у него теперь было лицо. — Рад вас приветствовать.
— Вечера, — начала она.
— О, так это вы! — сколько радости слышалось в его голосе. — Прекрасная встреча.
— Вы нашли ответы?
— Я отыскал вопросы, но это и главное! — он взмахнул рукой, и мы оказались в сердце долины, между жемчужных косм тумана, где вспыхивали и гасли звёзды. — Я вновь могу творить.
— И сами — сотворены, — поддела она.
— Да, собой, — он довольно рассмеялся.
Краем глаза я заметил чёрное зеркало, что отражало сейчас множество звёзд.
В нём была моя дверь, но это уже совершенно другая история. Совершенно другая.
========== 217. Существо ==========
Закат угасал так стремительно, так неотвратимо, что я едва успел вздохнуть, когда уже пришлось впускать в лёгкие воздух сумерек. Сначала казалось, что и ночь скоро нависнет угрожающей волной, а потом обрушится, смалывая меня и смешивая с темнотой, но ничего подобного не случилось. Прогнав последние отблески солнца, время замедлилось и потекло особенно плавно.
А передо мной лёг город.
Улицы его казались призрачными, напитанными туманом и мглой, и я с опаской ступил на плитки тротуара. Фонарного света не было, здания чуть нависали над дорогой, и двигался я медленно, будто чего-то опасаясь или увязая во внезапной густоте воздуха.
Место вызывало странные чувства — оно ощущалось заброшенным и забытым и одновременно населённым, живым, насыщенным. Вот только никого конкретного я не заметил ни в окнах домов, ни на улицах. Жизнь ускользала от меня, точно мы двигались разными временными потоками.
Или так оно и было?
Я остановился у негорящего фонаря и запрокинул голову. Мне вспомнилась та история, когда мы бродили с фонарщиком, как загорался свет, окутывая город дымкой мечтательности. Этот фонарь не собирался мне отвечать, он был молчалив и тёмен.
Чуть коснувшись металла пальцами, я двинулся дальше.
Дорога повернула, вывела меня к скверу и разбежалась сразу в четыре стороны. Тёмные деревья молчали, кутались в вуаль тумана. Здесь воздух казался иным на вкус, более пряным и сладким. Возможно, где-то очень близко бежала река.
Искать её я не стал. Отчего-то именно здесь это было неправильно. Развернувшись, я выбрал новую улочку и углубился туда.
Казалось бы, сумерки оставались почти неизменными, но всё же именно тут они были темнее, насыщеннее, настолько напоминали воду, что я начал задерживать дыхание, не отдавая в том отчёта. Я уже привык и принял, что никого не обнаружу, когда пространство передо мной прорезал луч света. Рассёк, замерев на серых плитах широким золотым языком.
Открытая дверь.
***