40 австралийских новелл
Шрифт:
— Что я знаю о скебах? Много знаю. И моряков я тоже хорошо знаю. Я сам был моряком до того, как пришел сюда, в порт, и лучше я отрублю себе руки, чем поднимусь на эту посудину. Я-то знаю, что сейчас происходит у канадцев. У меня там друзья — всю войну я плавал на канадских судах. Вот это я заработал не в мельбурнском порту… — молодой угольщик вдруг сорвал с головы шляпу, и тогда все увидели то, что раньше могли разглядеть только немногие стоявшие вблизи, — все лицо у него было испещрено белыми шрамами. — Я это заработал, когда плыл по морю горящей нефти. Слышали вы, как мужчины кричат от ужаса? Нас осталось в живых всего несколько человек. И вы хотите, чтобы я предал друзей, с которыми три
Молодой моряк разошелся вовсю и, видя, что его слушают, неистово размахивал рукой, тоже испещренной шрамами.
— Читали недавно в газете про торговый флот Панамы? Подумать только: у Панамы второй по величине торговый флот в мире! Такая малюсенькая страна, а судов у нее больше, чем у Франции или у Италии. Только в статье ни слова о том, как же так получилось. Наверное, думают, что вы прочтете, ни о чем не спросите и только ахнете: «Ну и чудеса на белом свете!» А для меня тут никаких чудес! Я-то знаю, как это вышло! Думаете, тут ни при чем американские матросы, которые голодают в Нью — Йорке? Как бы не так! Американские судовладельцы не станут урезывать зарплату; они придумали трюк получше. Хотите знать какой? Они просто открыли новые акционерные общества в Панаме — старые фирмы под новыми названиями, чтобы обойти закон, и перевели свои суда в регистры Панамы. Вынули их из одного своего кармана и переложили в другой. Разницы нет, только они теперь уже не американские суда, а панамские. Поняли? И уже никакой волынки с профсоюзами. Теперь они могут эксплуатировать кого захотят и на любых условиях и не нарушать никаких законов. Там у меня тоже есть товарищи. Я и на американских судах плавал. Вот так-то, друзья, а вы хотите, чтобы я разгружал эту паршивую посудину!
Нет, они не хотели. Они сказали это, сказали так громко, что их ответ звонким эхом отдался от борта корабля, погруженного в тишину, и прокатился по всему порту и дальше, по дороге. Докеры разошлись по домам. Несколько раз звонили в управление и в пакгауз, но ни Несса, ни Хеффнера там не оказалось. Никто в управлении не знал, где Несс. Хеффнер нашел себе важное дело в Вильямстауне, но не сказал, на каком корабле или в каком порту.
В тот день канадец «Гектор» зря простаивал у причала Газовой компании. Вечером в газетах появились первые сообщения о событиях в порту. Без броских заголовков, просто краткие сообщения на внутренней полосе.
Сегодня утром вновь возникла угроза перебоя в снабжении Мельбурна газом в результате спора вокруг канадского судна «Гектор», которое вчера поздно вечером вошло в порт с грузом угля в 9000 тонн из Индии. Мельбурнские докеры отказались разгружать судно на том основании, что бастующий Канадский профсоюз моряков объявил его «черным». Утром докеры взяли наряды на работу, но после того, как у причала к ним обратился с речью м — р Мэнион, секретарь мельбурнского отделения профсоюза моряков, находящегося под влиянием коммунистов, они решили разойтись rib домам.
М — р Несс, секретарь федерации портовых рабочих, сообщил репортеру «Блэзерскайта», что федерация не получала никаких официальных сообщений относительно корабля и что отказ от разгрузки не санкционирован руководством профсоюза.
Насколько стало известно, портовый комитет завтра утром обсудит это событие. Предполагается, что докеры, участвующие в бойкоте, будут временно отстранены от работы и будут набраны новые рабочие.
Мэнион
— Ну, видел я это. Не успела газета выйти, как уже ко мне пристают. — Секретарь федерации портовых рабочих отвернулся от Мэниона, отодвинул от края стойки три пустых стакана и опять заговорил с приятелями.
Мэнион привык к такому обращению. Он благоразумно захватил с собой знакомого, чтобы не попасть в неловкое положение.
— А телеграмма, которую я показывал вам утром, — это вы не считаете официальным сообщением?
— Телеграмма адресована не мне. Я секретарь федерации портовых рабочих.
— Тем не менее вы знаете, что она не поддельная, не так ли? Может, это и есть самое главное?
Несс снял локоть со стойки, чтобы видеть лицо Мэниона.
— Поймите, Билл, главное для меня, чтобы члены моего профсоюза имели работу. Если только не нарушаются условия работы…
— Их нарушили, и вы слишком давно в профсоюзе, чтобы не понять этого. Если бы канадское судно грузили здесь скебы — думаете, союзная команда судна повела бы его?
— Когда это случится, тогда и подумаю! Вы докеров знаете, но нельзя же требовать, чтобы вы вмешивались во все их дела!..
— Судовладельцы вот так и делают! Во всем мире они стоят друг за друга как родные братья, когда начинается за — бастовка. Если у нас не будет солидарности в международном масштабе…
— Не кормите меня прописными истинами…
— Хорошо, вернемся к «Гектору». — Мэнион стиснул рукой стакан, борясь с желанием швырнуть его в лицо Нессу. — Значит, завтра утром вы собираетесь защищать этих скебов перед портовым комитетом?
Несс насмешливо улыбнулся.
— А как вы поступаете с моряками, которые противятся указаниям исполкома? Награждаете их медалями? Нет, дорогой, не о том вы речь завели. Я не обязан перед вами отчитываться в делах моего профсоюза. И сюда я пришел, чтобы спокойно выпить пива…
Мэнион холодно кивнул. Больше здесь делать нечего. Выкладывать все начистоту он не хотел — поднялся бы скандал. Мэнион устал, и ему было противно, как всегда бывало, когда приходилось сталкиваться с закоснелой, тупой политикой лейбористского правого крыла.
В баре было жарко и шумно. Каждый старался перекричать другого. Сюда заходят только моряки да докеры. Разговор шел о судах, о грузах, о портах, об условиях работы. Пахло вином, потом, старыми спецовками и крепким табаком, и еще примешивалось что-то такое, что не так легко определить, — не то чтобы запах моря, нет, это запах, который не спутаешь ни с каким другим, — запах порта.
Хорошо бы вскочить на стойку и рассказать им обо всем! Если бы только сейчас, здесь, когда все стоят плечом к плечу, они услышали, что сказал Несс! Приятель Мэниона был занят разговором и вряд ли что-нибудь слышал.
Мэнион глядел на перепачканные, оживленные лица. Смелые это люди или нет? Конечно, их стараются обмануть, но они верны друзьям, как верны друг другу родные братья, и непосредственны, как дети. Пока они верят тебе и путь кажется им правильным, их легко вести за собой. Нессы и хеффнеры могут сбить их с толку лицемерными речами. Но если их поведут хиллы и эллиоты — их не согнешь. Волна воспоминаний нахлынула на лидера моряков, ока словно подняла его: толпы людей, пыль, кровь на Принцевой пристани в двадцать восьмом — день, которого никогда не забыть; знаменитый на весь мир «Дэлффэм» с грузом железа; провал штрейкбрехеров, пытавшихся заменить водителей автобусов в забастовке на транспорте в сорок шестом. Несс обманывает сам себя, если думает, что лю дей, у которых на счету такие дела, можно заставить рабсь тать на канадском «Гекторе».