419
Шрифт:
— Адавара? Туарег? — закричал он вслед.
Голос растворился в уличном гаме, но потрясение эхом отдавалось в груди.
39
Красильни Зарии располагались за рынком, на окраине. Здесь рулоны ткани сутками вымачивали в густой жиже из пепла и индиго, и жижа бродила, синела почти до черноты. Здесь же были алые красильни для стражи эмира, и для узловатых узоров под названием «вдовий глаз», и для «звезды небесной».
В тот день варили королевские цвета — малиновый, что кровью тек по ткани, и бежевый, такой теплый, что будто мед на языке. Она оглядела
«Ты. Должна. Идти. Дальше».
Она наполнила канистру водой, ушла из города, сгибаясь под бременем ужаса. Она не бывала южнее Зарии. Теперь каждый шаг — будто вслепую с высокой стены.
Дорога вывела ее из города, а там раскинулись холмы, распахнулась саванна. Вдали вздымались плато; с каждым шагом Сахель оставался дальше.
Как будто всю жизнь пешком, родилась из ходьбы.
40
Лора Кёртис, без руля и ветрил в зале 2Б, рядом мать и брат. Детектив Сол открыл очередную папку, протянул через стол очередную бумажную кипу.
— А это, собственно, документы, которые получал ваш отец. Наш техотдел вынул их из кэша. Ваш отец стер их незадолго до аварии. Думал, что все вычистил, но… Вот. Он их подписывал, потом сканировал и отправлял обратно в Нигерию по электронной почте.
С той же въедливой сосредоточенностью Уоррен изучил и эти бумаги.
— Глядите, — сказал он. — Вот тут. Это от профессора Кассори из Лагосского университета, кафедра африканской духовной культуры. А это от Джозефа Суле, старшего менеджера кредитного отдела в Абудже. Сложно, что ли, их найти? Вот это бланк Центрального банка Нигерии, подписано начальником отдела международных переводов. Вы посмотрите!
— В Центральном банке Нигерии нет отдела международных переводов, — сказал Сол. — Центральный банк такими вещами не занимается. Центральный банк строит денежную политику. Он не разыскивает потерянные наследства и не берет комиссию за вывод денег из страны. Это все фальшивки, все до одной. А подписи подделаны.
Лора уловила эту разницу между «фальшивкой» и «подделкой». Фальшивка — ненастоящий предмет или документ. Подделка — нечто видоизмененное так, чтобы напоминало настоящее. Подпись — подделка. Пластмассовые цветы — фальшивка. Ее отец застрял не в фальшивом мире, но в поддельной реальности — ее видоизменили, чтоб напоминала нечто иное.
Уоррен этого нюанса не улавливал.
— Ну, не знаю, — сказал он. — Непохоже на подделки.
— Вообще-то, похоже. Часто фальшивые документы на вид сложнее и официальнее настоящих. Настоящему документу незачем потрясать вас своей подлинностью, а фальшивому это полезно. — Детектив Сол навис над столом. — Вряд ли многие люди, включая нигерийцев, когда-нибудь видели официальный документ из Центрального банка или знают, как выглядит бланк правления Нефтяной комиссии дельты Нигера. И существует ли оно на свете. Антитеррористический сертификат? Сертификат отдела ООН по борьбе с отмыванием денежных средств? Чистые выдумки.
— Выплаты и документы, — вставила детектив Роудз, — ограничены только фантазией мошенника.
Уоррен кисло воззрился на мать:
— И ты не знала? Не замечала ненароком, что батя, например, получает документы из Центрального банка Нигерии?
За нее ответила
— Судя по банковским выпискам, ваш отец регулярно платил в «Почтовые ящики и не только». У них отделение в Саннисайде.
— Я туда заезжал, — сказал сержант Бризбуа. — От меня два шага. Открыть ящик без ордера я, конечно, не мог, но приемщица сказала, что можно и не открывать. В ящике пусто. — И Лориной матери: — Вы не знаете, случайно, что ваш муж мог сделать с оригиналами документов? Бумажными?
— Барбекю, — ответила она.
— Что?
— Барбекю. Развел костер за пару дней до… до несчастного случая. Я и внимания не обратила, но… он запалил костер, хотя весь двор был в снегу. Сказал, полезно иногда разжигать, чтоб жаровню паутиной не затянуло. — Она посмотрела на Лору, глаза на мокром месте. — Надо было мне сообразить, что дело неладно. Мы эту жаровню уж сколько лет не доставали.
— Но у нас тут и без оригиналов улик выше крыши, — сказал Уоррен. — Эти жулики с батей переписывались. Имена, адреса, телефоны, что угодно.
Детектив Роудз заговорила с ним медленно, будто с очень тупым ребенком:
— У них адреса на бесплатных почтовых серверах, письма они шлют массово — настолько массово, что в итоге адрес закрывают. Техотделу иногда удается с невероятным трудом вычислить конкретный IP, это да. Но письма-то шли через десяток разных стран. Мы только и можем сказать, что письма вашему отцу, вероятно, присылали из Лагоса.
— Я бате сам почту настраивал, — сказал Уоррен. — У него работал спам-фильтр.
— Эти люди умеют их обходить. Все время прочесывают Интернет — у них работа такая. Ищут объявления, сидят в чатах, читают онлайновые каталоги. Электронный адрес не так уж сложно угадать. Спам-фильтры большую часть перехватывают. Но не всё.
— Ладно, ладно, ясно, — сказал Уоррен. — В Интернете все анонимы, это мы знаем. Но вы сюда посмотрите. — Он протянул ей пачку распечатанных отцовских писем. — Тут ведь еще телефоны. Вы же можете отследить номера, выяснить, кто звонил.
— Телефоны есть, — сказала Роудз. — И ваш отец, несомненно, считал, что разговаривает с высокопоставленными банковскими сотрудниками и министрами. Но телефонные коды сообщают нам другое.
За нее продолжил Сол:
— Нигерия — это как Дикий Запад. Шансы найти человека по телефонному номеру близки к нулю. — Он толкнул по столу записи звонков. — Видите? Все номера начинаются с восьмидесяти. У них это код мобильных телефонов, в основном предоплаченных. Платишь поминутно, документов не спрашивают, кредитную историю не проверяют — вообще никаких бумаг. Номера и телефоны более или менее одноразовые. Позвонил и выбросил. Не отследишь.
— Хорошо, хорошо, — сказал Уоррен. — Телефоны одноразовые, но деньги-то нет. Папа выслал из страны больше двухсот штук. С ними-то как? Кто-то же должен был где-то расписаться? На свой счет перевести? Можно ведь найти счета, заморозить средства — даже часть вернуть, мало ли.
— Боюсь, не выйдет, — сказал Сол.
— Это почему?
— В таких аферах в основном используют переводные векселя или электронный перевод — «Вестерн юнион», «МаниГрэм». Средства пересылаются в одно отделение, снять можно в другом. В любой точке мира. Бумаг опять же не остается, никакой истории, номеров счетов нет, вообще никаких проверок. Почтовые переводы, электронные, сетевые — это как наличку пересылать.