419
Шрифт:
Раскат грома — и они свернули в другой канал. В воде меж мангровых корней плавали тысячи дохлых рыб, покрытых сырцом. Лес сгорел. Деревья почернели, лозы обуглились. Диверсия? Утечка газа, случайное воспламенение? Бункеровка не удалась?
— Не знаю, — сказал Ннамди, когда рулевой спросил. Если хватит топлива, загорится что угодно, даже река. Кому и знать, как не Ннамди.
Сумерки в Дельте. Рулевой поддал газу; ему хотелось попасть в деревню дотемна. Переночует в лодке, утром вернется. Так он рассчитывал.
Но тут Ннамди оглянулся.
— Что-то надвигается, — сказал он.
Позади в канал
Рулевой снова газанул, и «Химар» заскакал по волнам, временами почти взлетая, несмотря на тяжкий груз.
— Убежим? — спросил Ннамди.
Рулевой оглянулся на моторку, уже перерезавшую их кильватер.
— У нас два подвесных мотора! — крикнул он. — Сорок лошадей. И груза полно. А у них семьдесят пять лошадей. А то и больше. Куда уж там бежать.
И он резко развернулся, направил лодку в приток.
— Может, спрячемся. В кошки-мышки поиграем. Подождем до ночи, попробуем слинять.
— Нет, — сказал Ннамди. Если бежать, преследователи только разозлятся. — Вырубай мотор, разворачивайся. Посмотрим, чего им надо.
— Мы знаем, чего им надо! Крови им надо!
— Вырубай мотор, — сказал Ннамди. — Выхода нет.
Рулевой выключил мотор, развернул лодку носом к судьбе.
— Молодцы, что не драпаете! — крикнул человек с носа моторки. — Мы б вас так прям и подстрелили, а из черепов ваших похлебку бы жрали.
Подтянутые парни, в основном без рубашек, обливаются потом. Один в шелловском комбинезоне, расстегнутом до пупа и заляпанном как будто ржавчиной. У троих-четверых свежие шрамы на груди, надрезы — через них под кожу вводятся защитные зелья. На стволах винтовок белые тряпки. Воины Эгбесу, неуязвимые для пуль. Вакцинированные от смерти.
— Ноао! — сказал Ннамди.
— Ноао, — отвечали они.
Моторка подплыла ближе.
— Мы с ОАДН! — крикнул их предводитель. — А вы тут чё?
— Домой возвращаемся, вот и все.
Гримасы у них — что у козлиных голов на мясном рынке.
Глаза остекленелые, веки красные — гашиш и джин, может, чуток героина для верности. Один протолкался на нос, оглушительно захохотал:
— Я тя знаю! — И ткнул пальцем в Ннамди.
Старый друг, парень с Бонни-айленда, которого Ннамди научил взламывать манифольд. Похоже, парня повысили — трубопровод он больше не сосет. На локте «АК-47», поперек груди кожаный патронташ. За спиной накренился ракетный гранатомет. Все в нефтяной пленке — люди, автоматы, моторка. Таким вооружением торговали на улицах Геенны. Арсенал усовершенствовался — с винтовками прежних дней не сравнить.
Повстанцы выключили мотор, и Ннамди услышал, как у них под брезентом хнычет какая-то напуганная мелочь.
— Чё? — переспросил парень с Бонни-айленда, увидев, какое у Ннамди лицо. — Да ничё такого.
Он откинул брезент — под брезентом была женщина: вспотевшие волосы облепили лоб, в глазах ужас. Ойибо в хаки. Даже руки ей не связали. Куда сбежишь в этих болотах?
— Все нефтяники — все заперлись. Везде охрана с пушками. Ну, смотались к французам на соседний ручей. Гуманитарная помощь — это они так грили, когда помирали. Все одно нефтяники. С ней мужики были — всех положили в перестрелке. А ее мы под кроватью нашли. Ничё так се выкуп слупим.
Амина глядела на это бледное
Парень с Бонни засмеялся:
— А ты, я гляжу, тоже се девку поймал. Я б поменялся, но наша, небось, подороже выйдет.
Ннамди выдавил улыбку:
— Да уж, да уж. Моя-то стоит недорого. Кормить дороже.
Бледная женщина поглядела на Амину.
— De l’eau, — прошептала она. — S’il vous plait. De l’eau. [46]
45
Белую (хауса).
46
Воды… Прошу вас. Воды (фр.).
Амина протянула ей флягу — парням в моторке было наплевать, — и женщина, шумно сглатывая, стала пить водопроводную воду из Портако. Затем у нее отобрали флягу и кинули Амине.
Мужчины говорили много и громко смеялись, а женщина не отводила от Амины глаз.
— Aidez-moi, [47] — шепнула она.
— Je ne peux pas, [48] — прошептала Амина.
— De femme a femme. [49] Aidez-moi. — Она еле сдерживала рыдания. — De femme a femme.
47
Помогите мне (фр.).
48
Не могу (фр.).
49
Как женщина женщине (фр.).
— Je ne peux pas…
Парни требовали у рулевого платы за проход по их территории.
— Коку, давай коку. — Ннамди сначала решил, что они хотят наркоты, но нет — они смотрели на добро под брезентом. Пить хотели. — Коку давай.
— Фанты? — спросил Ннамди, отбрасывая брезент. Один воин Эгбесу шагнул на борт. — Погоди, — сказал Ннамди. — Снизу похолоднее. — Он сдвинул ящик, выволок другой, снизу, и этим простым жестом нечаянно спас жизнь и себе, и девушке, и рулевому.
— Хороший ты человек, — сказали они, прижимая к вискам холодные бутылки.
А потом они завели мотор, и две лодки разошлись, точно два отражения. Расставаясь, Амина и батаури гляделись друг в друга.
«Химар» скользил по темным водам Дельты. Ннамди молчал. Наконец, не оборачиваясь к Амине, произнес:
— Я ничего не мог поделать. Я не мог ее спасти.
— Я понимаю.
— Я не мог.
«Я понимаю».
Последний поворот они одолели в сгущающихся сумерках под бой барабанов. Рулевой спросил Ннамди, но и тот не понимал, что происходит:
— Может, становище какое. Раньше не было.