419
Шрифт:
События разворачивались как будто за окном, а она глядела снаружи. То ли джетлаг, то ли побочный эффект прививок, то ли снотворное в самолете, а может, дело в том, что все знакомое осталось в далеком далеке, но на юношу этого, на этого вора она глядела без никакого даже подобия страха. Лишь некая отстраненная… злость, что ли? Где-то внутри голосок шептал: «Хотя бы и рухнули небеса».
— А ваш отец? — спросила она. — Он жив?
— Да. Родители живы. На мне благословение.
— Это
— Что-что?
— С вашими родителями, — сказала она. — Мне нужно с ними познакомиться.
— Банк…
Нет. Не в банке. Не в гостиничном вестибюле. Так даже лучше. Гораздо лучше.
— Банки подождут, — сказала она. — Мне надо увидеться с вашими родителями.
— Зачем?
— Люди, которые финансируют это предприятие, потребуют от меня заверений в том, что вы добропорядочный инвестор. А не жулик какой-нибудь.
— Мисс Пурпур, уверяю вас…
— Приволокут вас в камеру, заставят пройти проверку на полиграфе — на детекторе лжи. И если не пройдете, тогда… — Она понизила голос. — Бам!
— Бам?
Она кивнула:
— Мы имеем дело с опасными людьми.
Она читала смятение в его глазах.
— Мисс Пурпур, я не могу подвергнуться таким унижениям. Я вождь обасанджо, и…
— Слушайте, я же за вас. Я им говорила. Я сказала: «Это абсурд». Но они настаивали. И я спросила: «Хорошо, а если я лично поручусь за мистера Огуна?» И они согласились.
— Спасибо, мэм. Вы очень добры.
— Поэтому я должна познакомиться с вашими родителями. Я смогу доложить, что вы достойный сын из хорошей семьи. И инвесторы тут же отдадут деньги.
Вождь Огун покусал губы, затем из необъятных складок одежд вынул мобильный телефон, нажал кнопку быстрого вызова. Ему не ответили. Наклонился, что-то рявкнул шоферу на йоруба, и тот протянул свой телефон. Все равно не ответили.
— Если вы предпочитаете полиграф… — сказала Лора.
— Одну секунду. Прошу вас.
Она ждала, что губа у него вот-вот закровоточит, до того упорно он ее кусал. Затем:
— Хорошо, мэм. Можете с ними встретиться, но буквально на минуту. Не больше. Я буду настаивать.
— Мне больше минуты и не понадобится. Просто руки пожать. А потом деньги ваши.
— Наши, — поправил он.
— Разумеется, — подыграла она. — Это наше с вами всеобщее дело.
Шофер вновь завел седан, вывел со стоянки, нацелился на остров Лагос. Лора шагнула с балкона — вот и узнаем, полетит она или упадет.
97
Кондиционер в седане не ломался. Его выключили, чтобы сбить с толку ойибо. Белые жару не выносят, это всем известно, — жара их обескураживает, они куксятся от жары.
Но сейчас обескуражен был вождь Огун Одудува из племени обасанджо. Шофер выехал со стоянки «Шератона», и
— Мисс, до острова Лагос километров двадцать, а то и больше. Если попадем в пробку, ехать нам больше часа. И потом через весь остров, в Икойи. Может, вы просто скажете своим финансистам, что знакомы с моими родителями? Загарантируете мою порядочность?
Она улыбнулась:
— Враньем? Увы, не могу. А если к полиграфу подключат меня? Или сыворотку правды мне вколют? Говорю же, это опасные люди. Я познакомлюсь с вашими родителями, пожму им руки, потом мы развернемся и поедем в отель.
— Но Центральный банк уже закроется, и…
— Если я познакомлюсь с вашими родителями, если я посмотрю им в глаза, я пойму, стоит ли вам доверять. Если да, можете забрать деньги сегодня же. А утром встретимся в банке и закроем сделку.
Вот он обрадовался!
— Как пожелаете, мэм. Но только руки пожать, больше ничего.
— Больше ничего.
Поток машин всосал их, как речные пороги — бревно, разом накатили грохот и вонь: хмарь выхлопов, вкус дизеля. Чихающие моторы, полетевшие глушители, неумолчный вой гудков.
Дорожная разметка — невнятный намек, общие принципы, а не правила. Мимо пробился автобус, обвешанный пассажирами.
— Морг на колесах, — сказал вождь Огун. — Их так называют.
В поток прорвался побитый мини-фургон. На него окрысились масляно-желтые такси. Исцарапанные, мятые — все в шрамах прошлых битв. Трехколесные китайские тук-туки лавировали подле внедорожников и «мерседесов». Не движение, а бесконечная свалка.
Лора вцепилась в спинку переднего сиденья, напомнила себе, что иногда неплохо бы дышать.
По сторонам ряд за рядом теснились бетонные дома со скопищами навесов. Проспекты обрамлены чахлыми пальмами. Сыро и пыльно сразу.
Окна в седане были опущены, и когда сбоку подтянулся «БМВ», в затемненном стекле зарябило Лорино отражение — маленькое, потерянное лицо. «БМВ» взревел и понесся дальше, а шофер вождя Огуна пристроился ему в хвост, подрезая другие машины и вереща гудком.
— Нигерийский тормоз, — перекрикивая шум, прокомментировал вождь Огун гудковую партию.
Сбоку втиснулся мотоциклист — прикрываясь седаном, нацелился в щель, куда не пролезет даже мотоцикл без седока.
— Окада, — пояснил вождь Огун, кивая на молодых мототаксистов, которые, не смущаясь приземленной концепцией собственной смертности, метались среди машин, а пассажиры цеплялись за их спины. — Подпиливают рукояти, чтоб удобнее лавировать. Очень остроумно.
— Но так ведь рулить сложнее?
Он пожал плечами.
Окада тоже загудел — от оглушительного воя Лора подскочила.