42.Зачистка
Шрифт:
Проснулся Сергей снова на даче. Было пять утра, и он все еще оставался маленьким. По дорожке мимо участка пыхтела тележка на гусеничном ходу. На ней верхом на ворохе лопат и метелок сидела вульгарного вида девка в плаще и фетровой шляпе со скисшими полями. Под плащом в такт пофыркиванию мотора, что толкал тележку, нагло колыхались белые упругие груди.
Девка спрыгнула с тележки, перемахнула через забор соседнего участка, сверкнув белыми ляжками, и тут же вернулась обратно, только с вилами и тяпкой.
Воровка, подумал Сережа и выскочил
Тележка остановилась. Гусеницы крутились вхолостую. Моторчик продолжал фыркать натруженно и устало.
– Воровка, - сказал Сережа не так уверенно.
Девка улыбнулась и склонилась над кучей упертого инструмента. Плащ чуть распахнулся, колыхнулась грудь. Сережа задохнулся от запретного зрелища.
Воровка потянула из кучи за деревянный черенок.
– Триллеры любишь?
– спросила она, улыбаясь наглой улыбкой Мунлайта.
– Эротические, - невпопад ответил Сережа. Улыбки он не заметил, все внимание его было привязано к крупной, укрытой плащом груди. Только руку протяни и дерни пуговицу, а там…
Карташов почему-то был сейчас уверен, что он поймал преступницу за руку на воровстве и та сейчас сделает ему все что угодно, только бы он ее отпустил.
– Будет тебе, - растеклась девка в гнусной глумливой ухмылке и выдернула из кучи инструмента косу.
– Будет тебе эротический триллер.
Глаза ее стали бешеными, она взмахнула косой, и Сережа понял, что никто ему ничего не даст, а самое умное сейчас - бежать. И он побежал, а сзади шлепали легкие шаги, со свистом рассекала воздух коса, и маленький Карташов удивительно ясно понял, что сейчас умрет…
…И проснулся в комнатенке в «Сотке».
Сначала пришло ощущение того, что это был сон, потом он стал прислушиваться к другим ощущениям. Страха не было. Сердце не стучало с частотой отбойного молотка, пульс не зашкаливал, кровь не шумела в ушах. Ничего этого не было, как не было и других последствий ночных кошмаров. Он с удивлением понял, что от сна осталось только одно ощущение.
Абсолютно спокойное, убийственно логичное ощущение скорой смерти. Он не знал как, но совершенно точно знал, что старая с косой уже дышит в затылок. И почему-то казалось, что это будет не девка с большими сиськами, за которые так и тянет подержаться, а глумливый сталкер с мерзкой улыбкой.
– Бред какой-то, - пробормотал Карташов себе под нос и уселся на койке, отбрасывая ненужное ощущение.
В комнате было светло мягким утренним светом. Печка не горела уже давно, отдавая сейчас последнее тепло. Змей сидел на корточках и шнуровал высокие ботинки. Рядом валялся упакованный рюкзак и свернутый, уложенный в чехол спальник.
– Хорошо, что проснулся, Сберкнижка, - спокойно проговорил бородатый.
– Не люблю людей будить. Вставай, пошли.
Карташов потянулся до хруста и спрыгнул с койки.
– А этот? Певец?
– Внизу ждет, - поднялся
– Кстати, рюкзак его прихвати.
Старлей посмотрел на Змея, прикинул разницу в габаритах между ним и собой и подумал, что бородатый не развалился бы, если б сам прихватил рюкзак своего приятеля. Впрочем, вслух Сергей ничего такого не сказал.
– Ты иди, я догоню, - поведал Змею.
Тот оценивающе посмотрел на Карташова, кивнул:
– Добре.
Сергей принялся обуваться. Бородатый подхватил свои вещи, резко дернул рукой. Карташов заметил движение краем глаза. Скорее, даже почувствовал. Тело сработало на рефлексах, пальцы тиснули налету ключик с прозрачным брелоком.
– Запереть не забудь, - пояснил сталкер.
Старлей кивнул, дождался, пока за бородатым закроется дверь, и спешно полез в рюкзак за наладонником. Надо было отправить маленькую весточку за кордон.
Мунлайт в самом деле ждал внизу. Он сидел у стойки и цедил пиво из бутылки. Барыга-бармен сидел рядом с красными от недосыпа глазами. У седого глазки тоже были кроличьими, но явно не от нехватки сна, о чем красноречиво говорила опухшая рожа.
– Здрасьте, на фиг, - хрипло приветствовал он.
– Глотку сорвал.
– Еще бы, - злорадно отметил Карташов.
– Так верещать.
– Слушай, Сберкнижка, тебя анально не дефлорировали случаем? А то чего-то ты все время какой-то напряженный. Выпей чайку, оттягивает.
– Он повернулся к бармену.
– Эгей, корчмарь, у тебя чай есть?
– У меня все есть, - ответил бармен устало.
– Только высококачественное обслуживание будет включено в стоимость.
Седой махнул рукой, и бармен поплелся делать чай. За ночь его сходство с моржом увеличилось. Причем не просто с моржом, а с тем, что бултыхается в московском зоопарке, отекшим, утомленным и печальным.
Змей смотрел на приятеля со смешанным чувством.
– Все пропил?
– Я не так талантлив, - отозвался Мунлайт.
– И половины не спустил.
Перед Сергеем на стойку с тихим стуком опустился граненый стакан в старом металлическом подстаканнике. Звякнула ложечка. В мутном кипятке плавал, отдавая воде цвет, чайный пакетик. Сверху болталась бледно-желтая долька лимона.
Карташов обвел взглядом помещение занюханных «Ста рентген». Задержался на помятом Мунлайте, уткнулся в стакан с чаем и брезгливо поморщился. Слава богу, терпеть все это осталось недолго.
10
Чай Игрок пить не стал, пригубил только. Мун добил пиво, расплатился с барыгой, и они пошли на выход.
Похмелья не было. А скорее всего, он просто не успел до конца протрезветь. Так бывает, если, прекратив пить, не ложиться спать, а еще малость покуролесить, а потом долбануть еще стакан или хлопнуть бутылочку пива.