50 мифов Торжка: история города сквозь призму вымыслов и легенд

Третьяков Алексей

«Школьники, которые работали у меня на раскопках, в один прекрасные день прибегают ко мне с криками, что они нашли подземный ход. Все это происходило в 10 м от моего раскопа на ул. Кирова.

Конечно, любой лаз или полость в земле можно назвать подземным ходом. Школьники так и считают. Однако, взрослый человек понимает, что подземный ход должен куда-то и откуда-то вести, он предназначен для перемещения из одной точки в другую, т.е. по нему можно пройти под землей. Давайте посмотрим на современную городскую ливневую канализацию. У нее, в принципе, есть вход под землю, в виде колодца, есть тоннель, в виде трубы (если это центральная ливневка в крупном городе, то там спокойно может проползти ребенок). Однако мы, почему-то, ливневку не называем подземным ходом.

Так

вот, возвращаюсь к ул. Кирова, где школьники нашли "подземный ход". Что мы увидели, когда пришли на место? А увидели мы каменную конструкцию, сложенную из белого камня – известняка, часть свода которой рухнула, образов дырку или лаз. Заглянув внутрь можно было подумать, что это подземный ход, затопленный водой, потому что конца этому ходу видно не было. Откачать воду нам сначала не удалось, как потом выяснилось, рядом просто разорвало водопровод, и вся вода поступала и к нам в раскоп и в эту полую подземную конструкцию. Мы подняли довоенные планы Торжка, на них этого объекта не было. Как здорово, да? Можно сразу всех оповещать о подземном ходе. А потом еще и каменную лестницу, ведущую под воду, нашли. Так вообще уже сенсация, так и представляются заголовки газет и интернет-сайтов «В Торжке найден подземный ход и …», в общем, фантазия у всех богатая можно что угодно написать. При дальнейшем исследовании оказалось, что этот интересный архитектурный комплекс является подвалом, имеет 3 помещения, все со сводами. Таких подвалов в Торжке еще много сохранилось. К сожалению, наземная часть нашей конструкции не сохранилась. Хотя бревна, зафиксированные на фундаменте, указывали на то, что над таким подвалом стоял деревянный дом».

Резюме

Из приведенных выше цитат видно, что все «подземные ходы» всего лишь подвалы. В Торжке подземных ходов найдено не было, а уж тем более, между монастырями.

Миф

Опровержение

В Торжке есть подземный ход между женским и мужским монастырем, полный скелетами младенцев.

Все найденные «подземные ходы» в городе являются старыми подвалами.

МИФ №7 СТЕНА ВРЕМЕН ГРОЗНОГО

СТЕНА БОРИСОГЛЕБСКОГО МОНАСТЫРЯ НАСТОЛЬКО ДРЕВНЯЯ, ЧТО ЕЕ ВИДЕЛ САМ ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ ГРОЗНЫЙ

Стена вокруг Борисоглебского монастыря своим ветхим состоянием способна ввести неопытного рассказчика в заблуждение. Если не знать особенностей строительства оград монастырских ансамблей, можно действительно подумать об относительной древности стены.

Данный миф можно разрушить, просто показав штамп «1741», выложенный под бойницами на стене (рис. 4).

Рисунок 4.

Штамп «1741» под бойницей.

Но если бы штампа не было, как тогда определить «на глаз» дату постройки ограды? В 2006 году в журнале «Проект-Классика» Седов Вл. В. опубликовал свою статью под названием: «Стена Борисоглебского монастыря в Торжке».

Он пишет, что стена обители является «ярким примером целого направления в русской архитектуре XVIII в.».

В одно время ограды монастырей выполняли функции кремля, то есть у них должны были быть соответствующего размера стены. В некоторых городах подобные укрепления были градообразующими. Например, в Звенигороде монастырь и был кремлем. С приходом бастионных оборонительных сооружений функция монастыря как кремля отпала. Но так как ставить деревянные заборы уже не солидно, то стены обителей стали строить как игрушечные, сохраняя все видимые признаки фортификации: стена не такая высокая, имеются бойницы подошвенного и среднего боя, аркада с внутренней стороны, венчающие зубцы и так далее.

В Торжке «аркада изнутри, и боевой ход, и зубцы, и членящие стену на прясла лопатки, на которых помещены интересные барочные «фартуки», – читаем мы у Вл. В. Седова

Резюме

Всё, что мог видеть Иван Грозный – это тесаные нижние камни. Как известно, многое из нового ставилось на месте старого. О новизне стен свидетельствует штамп «1741» на западном фронте, но и без штампа, прочитав статью Седова, можно понять, почему стена не такая древняя.

Миф

Опровержение

До

наших дней дошла стена времен Ивана IV.

Не дошла. Штамп на стене гласит, что ограда построена гораздо позднее.

МИФ №8 ДЁМА-БУРЛАК

«БЫЛ НА ТВЕРЦЕ ДЁМА-БУРЛАК СИЛЫ НЕОБЫКНОВЕННОЙ. ПРОТИВ ТЕЧЕНИЯ МОГ ОДИН БАРЖУ ТАЩИТЬ, ДВА ЯКОРЯ ОТ БАРЖ МОГ ВЗЯТЬ НА ПЛЕЧИ И НА ВЫСОКУЮ ГОРУ ЗАНЕСТИ, ЕСЛИ ХОЗЯИН ЕГО ЧЕМ-НИБУДЬ ОБИДЕЛ. БУРЛАКИ ВСЕГДА ОСТАНАВЛИВАЛИСЬ НА ЭТОМ ОСТРОВЕ. ПОЛЮБИЛА ДЁМУ ОДНА ДЕВУШКА, ЖИЛА ОНА НА ЛЕВОМ БЕРЕГУ ТВЕРЦЫ И КАЖДЫЙ РАЗ, КОГДА БУРЛАКИ НА ОСТРОВЕ ОСТАНАВЛИВАЛИСЬ, НОЧЬЮ ПЛАВАЛА К ДЁМЕ. ДОЛГО ЭТО ПРОДОЛЖАЛОСЬ, НО В ОДНУ МРАЧНУЮ ОСЕННЮЮ НОЧЬ ДЕВУШКА НЕ СМОГЛА ОДОЛЕТЬ РАЗЛИВШУЮСЯ РЕКУ И УТОНУЛА. УТРОМ ЕЁ БЕЗЖИЗНЕННОЕ ТЕЛО ВОЛНОЙ ПРИБИЛО К ОСТРОВУ».

Предание, которое местные краеведы гордо называют «древнейшим в Торжке». Сюжет легенды прост: есть на Тверце остров, который называется Дёминым островом или Островом любви. Считается, что бурлаки останавливались на этом острове отдыхать. В рабочей бригаде числился Демьян – человек необычайной силы. На островок ночью приплывала барышня красоты не меньшей, Деминой мощности. Девушка осенью не справилась с быстрым течением Тверцы и утонула. Демьян же, по первой версии, не справился с горем и утоп сам. Во втором варианте, Дема ушел в Борисоглебский монастырь, где и провел остаток своих дней, которых, к слову, было не так много.

«Сейчас напротив этого острова, на левом берегу Тверцы, т.е. на том месте, с которого несчастная девушка плавала к своему возлюбленному, находится городской пляж. И современные молодые люди частенько переплывают на остров, не подозревая о том, что воспроизводят тем самым сюжет этого предания».

Замечательная история, которая имеет несколько «но».

Во-первых, какой смысл девушке было плавать к острову осенней ночью? В конце августа вода уже достаточно холодная, чтобы просто так в нее нырять. Неужели у девушки не было элементарного плота или лодочки какой-нибудь? Почему именно девушка приплывала на маленький островок, а не мужчина Дёма плыл к ней? Да и на какой островок она приплывала, когда его регулярно затапливало, как раз-таки в период навигации, когда «бурлаки тянули баржи»?

Во-вторых (что для нас самое главное), по Тверце бурлаки не ходили, а были коноводы. О судоходстве по Тверце писал как-то А. Н. Островский в «Путешествие по Волге от истоков до Нижнего Новгорода»:

«Коноводы нанимаются лоцманами: тянуть барки от Твери до Вышнего Волочка. Коноводы обыкновенно торгуются на пару лошадей, но приходят на работу – кто с одной, кто с двумя, кто с тремя и т. д. и потом складываются для одной барки (10 лошадей). Средняя цена на пару от Твери до Волочка 15 руб. сереб.; харчи держат артельные, а корм для лошадей обыкновенно покупают у хозяев барок по цене, разумеется, высшей. В каждый караван коноводы делают одну путину (от Твери до Вышнего Волочка), итого три путины в лето. Из Вышнего Волочка возвращаются по шоссе на телегах, в которые запрягут и кругом которых увяжут свои десять лошадей, и гонят очень скоро, чтобы даром не проедаться на дороге. На каждую барку требуется десять лошадей при четырех коноводах: двое больших и два мальчика. Ранней весной коноводы тянут только по левому берегу Тверцы, на котором сделан искусственный бичевник, а когда обсохнет – то по обоим берегам, разделив пополам и лошадей и рабочих. Промысел этот доставляет занятие крестьянам Тверского, Корчевского и Новоторжского уездов. Коноводы часто из тех же деревень, откуда и лоцмана, а иногда и из одной семьи; бывает и так, что отец коновод, а сын лоцман. Об этом ходит следующий анекдот по Волге. Когда произойдет такой случай, что на одной и той же барке лоцман и коновод в ближайшем родстве, то выходят некоторые затруднения, впрочем не очень важные и легко устраняемые. Лоцмана, по должности старшего, имеют привычку ругать подчиненных, и надобно заметить, что никто на всей Волге, а может быть и во всей вселенной, не ругается так, как лоцмана, хотя сами по себе они, без исключения, честнее и нравственнее всех прочих судорабочих. Должность такая! Да и притом же вся ответственность за целость судна лежит на них одних. Но как же обругать ближайшего родственника? А не обругать иногда никак нельзя! Лоцман в таком случае поступает следующим оригинальным образом: он сначала крикнет на коновода: "Эй ты, шуба!" да и потом уж шубу и ругает. И не обидно, и должное не упущено!».