50 Оттенков: До встречи с тобой
Шрифт:
— Обязательно, малышка. А теперь идем, — я беру ее пальто с вешалки и надеваю на жену. Я открываю дверь, и сразу на пороге стоит Тейлор. — Джейсон, отвези Анастейшу домой.
— Я могу и сама добраться, Кристиан.
— Нет, детка, — я сжимаю руку своей жены, — ты поедешь с секьюрити. Ты сейчас слишком в расстроенных чувствах, чтобы вести машину. А мы с Лив справимся здесь и сами. Я и на пушечный выстрел никого к ней не подпущу.
— Ладно, — практически сразу сдается миссис Грей. — Я люблю тебя, Кристиан. Позаботься о малышке, милый, — она закусывает
— Тейлор, — я киваю ему, и он ведет Анастейшу к лифту.
Пока они ждут прибытия лифта, Ана смотрит на меня в дверях палаты и прикладывает руку ко рту. Я показываю ей жестом, чтобы она перестала плакать. А у самого в душе кошки скребут. Блять, что же мне делать? Что я могу сделать для своих девочек? Я могу быть только рядом с ними, а особенно с Оливией.
Когда Тейлор и Ана уезжают вниз на лифте, я возвращаюсь к дочери и закрываю дверь в палату. Сев около ее кровати, я складываю руки, словно в молитве, и мысленно прошу бога, чтобы он не мучил мою крошку. Пусть лучше буду болеть я, но не мои дети!
Время идет ужасно долго. Через пару часов зашла мама, чтобы справиться о самочувствии Оливии. Пока она только спит, но хотя бы температура начала потихоньку падать. Это дало мне надежду, что совсем скоро я снова услышу ее радостный смех и увижу яркую улыбку с блестящими серыми глазками.
Мисс Грей проснулась когда солнце уже почти спряталось за горизонтом. Как и обещал Анастейше, я никуда не отхожу от нее ни на шаг. Она проснулась со слезами на глазах, и это выбило весь воздух из моих легких. Я не могу видеть, как мой ребенок страдает, ее слезы для меня на вес золота — нет, намного дороже!
— Эй, мышонок, — я сел к дочери на кровать, — что случилось? Тебе плохо? — я взял ее личико в свою ладошку.
— Угу, — скривив нижнюю губку, ответила она. — А где мамоцька?
— Лив, малышка, маме пришлось поехать домой, — объясняю я. — Она очень не хотела тебя оставлять, но ей нужно к Далси. Твоя сестричка ведь совсем одна осталась дома.
— Холошо, — с надрывом говорит она.
— Послушай, я ведь с тобой, верно? — смотря в глаза дочери, я улыбаюсь и замечаю легкую улыбку и на ее личике. — Я останусь с тобой, никуда не уйду. Я расскажу тебе сказку, если хочешь. А хочешь, когда ты выздоровеешь, мы съездим в Диснейленд и поедим мороженого?
— С мамой? — спрашивает Лив.
— Конечно, с мамой и Далси. Ты хочешь новую куклу? — и плевать, что Санта уже подарил ей много игрушек на Рождество. Я сделаю все, что она захочет и куплю все, что ей захочется. Черт, я готов пойти на все, лишь бы она засмеялась.
— Угу.
— Какую-нибудь диснеевскую принцессу? — спрашиваю я, выгибая бровь. Принцессы — это ее слабость. Особенно Бель.
— Да, Бель, — шепчет малышка. — Папоцька?
— Что, малышка? — сразу напрягаюсь я, боясь, что она сейчас скажет, что ей очень плохо.
— Я хоцьу кушать, — у меня все оборвалось от ее слов. Боже, она хочет кушать! Иисусе, думаю, это хороший знак! Она за весь день почти ничего не съела.
— Лив, я отойду
Я вылетаю из палаты и сразу натыкаюсь на медсестру. Я прошу ее принести какой-нибудь кашки для Оливии и быстро возвращаюсь обратно к дочери. Когда я захожу, она не плачет. Это хорошо. Я подхожу к ней и беру ее за ручку.
— Ты велнулся, — тоненький голосок хрипит, но вдруг она начинает кашлять.
— Тише-тише, — я придерживаю крошку, пока у нее приступ кашля. — Конечно, я вернулся, мышонок. Я ведь люблю тебя больше всего на свете. Я не мог тебя оставить здесь одну. Сейчас тетя медсестра принесет тебе чего-нибудь вкусненького поесть.
— Тук-тук, — в палату заглядывает девушка. Как ее там? Джинни? Дженни? Не важно. — Я принесла тебе кашку, Лив.
— Давайте, — я беру у медсестры небольшую тарелочку, — спасибо.
— Кушай на здоровье, Лив, и поправляйся, — говорит девушка, погладив мою дочь по головке.
— Спасибо, — отвечает моя дочурка, и медсестра оставляет нас одних.
— Ну вот, давай я тебя покормлю, мое солнышко, — улыбаюсь я, подсаживаясь ближе к дочери.
Поев, она попросила, чтобы я рассказал ей сказку. На ум мне пришло, почему-то, только наше знакомство с Аной, и я перевел всю нашу историю в сказочный мир, где Ана была принцессой, а я… принцем, ну, или скорее даже королем. Она увлеченно слушала и быстро уснула, пока я еще не дошел даже до середины. И это хорошо, ведь в середине все самое неприятное. Наши ссоры и все проблемы.
Я лежал на кровати с ней, когда рассказывал сказку. Я пытался уговорить себя заснуть, пока она тоже спит, но все было тщетно. Как только я начинал отключаться, я подрывался и думал, что ей плохо, хотя она продолжала мирно спать.
Около двух часов я выпил кофе, который занесла мама во время ночного обхода. Мы с ней поговорили, и она сказала, что если Лив сама попросила покушать — это значит, что выздоровление не за горами. Однако к утру у нее опять поднялась температура. Сбить удалось не сразу, поэтому я чуть не сошел с ума.
Утром мама сказала, что из-за поднявшейся температуры, стоит побыть здесь еще один день. Конечно, я только согласился, ведь доктор Грей врач, а я хочу только одного — чтобы моей малышке стало лучше. Приезжала Анастейша: завезла любимого мишку Лив, взяла еды для нее и отдельно для меня, и еще в сумке была моя одежда, чтобы я мог переодеться. Миссис Грей сказала, что с Далси все в полном порядке. Я рад, что хотя бы с ней все хорошо. Но, увы, мы снова отправили мамочку домой к сестричке.
День прошел быстро, в основном Лив спала. Иногда к ней приходила медсестра и делала процедуры по борьбе с кашлем и насморком. Вечером я покормил свою девочку и рассказал ей сказку, чтобы она уснула. Еще один день на нервах. Сон просто захватывает меня в свои сети. Я сел в кресло и откинул голову назад, и уже через пару мгновений я отключился…