52 Гц

Фальк Макс

— Круговорот вдохновения в природе, — философски сказал Бран.

Майкл нашарил рядом с собой пачку сигарет, потряс, достал оттуда последнюю, сломанную. Выругался, зажал лопнувшую бумагу пальцами и прикурил.

— Я не могу это пересказывать, давайте вы просто прочтете.

Он выкопал из-под диванных подушек изрядно зачитанную прошивку сценария, положил на столик. Ушел курить и нервно наматывать круги у бассейна. Бобби чутко поднял голову с шезлонга, на котором спал, зевнул — и отправился трусить за Майклом на своих лошадиных ногах.

Сквозь

стеклянную стену дома Майкл видел, как Бран и Дакота, склонившись голова к голове, читают его сценарий. Он докурил сломанную сигарету, уронил окурок в бассейн. Потратил минут пятнадцать, пытаясь выловить его пальцами, потом все-таки взял сачок. Он не мог бы сказать, что ему не терпелось узнать, что они скажут. Он опасался услышать дружеское сочувствие. Может быть, они, как и Зак, тоже скажут ему, что все это полная чушь. И что сам он необъективен, думая, что из этой ерунды выйдет что-то хорошее. Он поглядывал в дом, смотрел, как они листают. По лицам ничего было не разобрать. Но, по крайней мере, они читали, даже не переглядываясь. Майклу казалось, что это хороший знак. По крайней мере, так он говорил себе.

Потом они вышли из дома. Майкл невольно поежился, обхватил себя руками, исподлобья глядя на них.

— Теперь я понимаю, почему ты так выглядишь, — задумчиво сказала Дакота.

Она сняла туфли, села на бортик бассейна и опустила ноги в воду.

— Я так выгляжу, потому что я зашиваюсь, — признался Майкл, не дождавшись ни критики, ни похвалы. — Я пытаюсь свести вместе почти сотню людей — всех нужно скоординировать, всем заплатить, со всеми договориться. У меня еще нет студии для подводных съемок, еще массовка, дайверы, лодки, машины…

Он мучительно вздохнул.

Дакота поболтала ногами в воде, поднимая волны.

— Я всегда знала, что однажды тебе станет тесно в одной роли, — сказала она.

— В какой роли? — не понял Майкл.

— В роли звезды, — серьезно сказала она. — Ты всегда мне нравился, как актер. Но я видела, сколько ты вкладываешь в каждую работу. Тебе нужно было попробовать сделать что-то свое.

— И что ты думаешь? — осторожно спросил Майкл.

— Я думаю, что я очень рада сейчас быть здесь, — сказала она, задрав голову к темному небу. Майкл тоже посмотрел туда, не понимая, на что она намекает, что такого особенного было в небе над его домом. — Это красивая история, — сказала Дакота. — Наивная, простая.

— Не такая уж и простая, — обиделся Майкл.

Дакота помотала головой.

— Я не говорю — примитивная. Но простая. Чистая. Этот взгляд на мир твоего героя — он очень искренний. В нем нет фальши, нет лишней красивости. Ты знаешь, что аутисты практически не умеют врать? Это трудно, — медленно сказала она, — рассказать такую историю. Рассказать, как есть. Это похоже на Джармуша. Ты — наблюдатель. Не оцениваешь, а рассказываешь, не пихаешь людям в глотку мораль и высокий смысл. Это прекрасная история, Майкл, — она улыбнулась. Как-то по новому.

Майкл понял, что никогда раньше не видел ее такой. Растроганной.

— Спасибо, — вздохнул он.

— А зачем тебе столько народу? — спросил Бран. — Это же не блокбастер.

Он присел на корточки рядом с Дакотой, чтобы не пачкать брюки. Та пихнула его плечом и хлопнула ладонью рядом с собой. Не изменившись в лице, Бран поднялся, скинул обувь и принялся подворачивать штанины, чтобы сесть рядом с ней.

— Все должно выглядеть реалистично, — пояснил Майкл, глядя, как тот аккуратно ставит нос к носу модные ботинки из коричневой кожи. — Я хочу, чтобы это был настоящий фильм, понимаешь? А для этого нужна целая толпа.

— Нихера не будет реалистично, — безжалостно сказал Бран, усевшись на бортик рядом с Дакотой. — У тебя сюжет далек от реализма, как Луна от Земли. Ну снимешь ты его на охуенную камеру, ну нагонишь сто человек массовки. Никто все равно не поверит, что все прям так и было.

— Я тебя не учу клепать роботов, — с раздражением отозвался Майкл. — А ты не учи меня снимать кино.

— А ты и не умеешь снимать кино, — уверенно парировал Бран. — Ты всю жизнь в нем играл. Насчет снимать ты такой же дундук, как и я.

Майкл опять вздохнул. Бран, как всегда, смотрел в корень.

— Не умею, — согласился он. — Но попробую. Другие же как-то могут? И я не хуже.

Они помолчали. Бран смотрел на него с сомнением. Дакота, опираясь о бортик ладонями, медленно бултыхала ногами в прозрачной воде. Бобби сидел рядом с Майклом, насупленно глядя на Брана.

— Да ладно, иди сюда, — тот махнул рукой, подзывая пса.

Бобби, помедлив, сдвинулся с места, нерешительно обогнул бассейн — и на последних метрах припустил рысью. Ткнулся головой Брану в плечо, тот обнял его, потрепал по шее, улыбаясь. Бобби улегся рядом, положил ему голову на колено. Дакота смотрела на них, улыбаясь.

— Я думаю, роль ты вытянешь, — серьезно сказал Бран. — У тебя всегда классно получалось стоять и смотреть. Во, как щас.

— Какую роль? — не понял Майкл.

— Главную, — удивился Бран.

— А. Нет, — Майкл помотал головой, убрал упавшие на лоб волосы. — Я не буду сниматься, я режиссер.

Бран разочарованно выдохнул.

— Жаль. Слушай, — спросил он после паузы, — я вот думаю, а все эти выебоны — они обязательны?

— Какие «эти выебоны»? — раздраженно спросил Майкл.

— Ну, — Бран облизал губы, покачал ногой, — ты бы мог все это просто так рассказать. Вот, как она говорит, — он кивнул на Дакоту. — Как наблюдатель.

— Какой наблюдатель? — недовольно спросил Майкл.

— Ну, тип за кадром. У тебя же главный герой стесняшка. Возьми да поговори за него. Типа ты один из тех, кто услышал про этого парня и первым проникся. И решил все заснять, вот весь этот путь от двери до двери.

Майкл вдохнул, чтобы начать возражать — но остановился. Посмотрел на Брана с изумлением.