52 причины моей ненависти к отцу
Шрифт:
Я с опаской поглядываю на свою блузку и немного разглаживаю ее.
— Да, — осторожно отвечаю я.
— Он прелестный.
Прелестный?
— Спасибо, — бормочу я, ставя сумку с Холли на пол и скользя на кресло напротив его стола. Я осторожно удерживаю взгляд на Брюсе. Просто на случай, если пришелец, захвативший его тело, вдруг решит вырваться на свободу и напасть. — Кто-то, я гляжу, в хорошем настроении.
Его улыбка становится еще шире (если такое вообще возможно), и он садится на свое кресло и сжимает руки
— Сегодня хороший день, — самодовольно отвечает он.
Я киваю, чувствуя, как нехорошее предчувствие снова поднимается во мне.
— Да, неплохой.
Мгновение он молчит. Просто смотрит на меня с этой глупой улыбкой на лице, слегка вертя рабочее кресло из стороны в сторону.
— Итак, — подсказываю я, стремясь поскорее закончить с этим и упаковать вещи в Вегас. Я почти чувствую чек в своих руках. Вижу все эти прекрасные нули, линующие страницу.
— Итак, — скромно повторяет он. Вот как будто он уже не знает, почему я здесь. Как будто это не самый важный день в моей жизни.
Я сдерживаю стон.
— Итак, что мне нужно сделать? Просто подписать бумажку, говорящую, что я получила его, или что?
Он с любопытством поднимает брови.
— Чек, — напоминаю я ему с возрастающим нетерпением.
— О, точно, — отвечает он, его довольное выражение лица не меркнет ни на секунду. — Чек.
Приходится собрать всю свою силу, чтобы не закатить глаза и не произнести: «Зануда!» Вместо этого я натянуто улыбаюсь.
— На самом деле, все немного сложнее.
— Лаадно, — отвечаю я. Не припоминаю, чтобы Купер говорил что-то о сложности процесса. Но опять же, он так беспечно к этому относился. Так раздражающе. Я помню, как надоедала ему несколько часов после его возвращения, требуя показать чек и настаивая, чтобы он рассказал все подробности встречи. Но он продолжал пожимать плечами, говоря, что не такое уж это и большое дело. Так что я действительно допускала, что сяду, подпишу несколько документов, и на этом все. Но опять же, Купер все преуменьшает. И я полагаю, что, если вы имеете дело с чеком на такую сумму, должно присутствовать немного законности.
Я смотрю на свои часы.
— Что ж, ты знаешь, надолго это? Я заказала самолет в Вегас сегодня. Джиа и Ти организовали вечеринку на мой день рождения.
Брюс снова вспыхивает улыбкой, хотя эта вдруг другая. Почти снисходительная. Как будто он знает что-то, чего не знаю я, и ему принесет огромное удовольствие сообщить это мне.
— Это может занять некоторое время, — все, что он говорит.
Не уверена почему, но что-то в его тоне посылает дрожь по моей спине. И когда я снова смотрю ему в глаза, от неожиданного чувства страха сосет под ложечкой.
Что-то не так. Что-то неправильно. Не могу сказать, что именно, просто чувствую это.
— Брюс. — Я произношу его имя яростно. — Что происходит?
Он отклоняется назад на своем кресле, словно устраивается поудобнее для просмотра длинного фильма.
—
— Коррективы, — слышу, как я повторяю, хотя мои губы так онемели, что я едва чувствую, как слова слетают с них. — Какого рода коррективы?
Когда он не отвечает, мое сердце падает, и страх варится в животе как в каком-то супе.
— Я все еще получаю свой чек сегодня, — давлю на него. — Так?
Рот Брюса искажает почти садистская улыбка.
— Вообще-то, — спокойно говорит он, его бесстрашный взгляд не оставляет моего, — планы изменились.
Глава 7
Брюс Всемогущий
Я чувствую, как мое тело подымается с места, и вдруг я на ногах. Ощущается жгучее чувство в глазах, пока они устремляются к Брюсу, протыкая его моим злобным взглядом. Но его это, кажется, даже не зацепило, выглядит он при этом настолько довольным, насколько может быть в своем вертящемся рабочем кресле с небрежно сложенными на коленях руками. От чего огонь внутри моей груди пылает еще пуще.
— Что ты подразумеваешь под тем, что планы изменились? — Честное слово, я удивлена голосу, который исходит от меня в данный момент. Он похож на низкий, гортанный рык. Схожий с нечто таким, что ты ожидаешь услышать от волчонка, перед тем, как он обернется.
Должно быть, Холли тоже была удивлена услышать его, потому что ее голова высовывается из сумки, и она осматривает комнату с навостренными ушами.
— Лексингтон, сядь, — приказывает Брюс своим авторитетным тоном, плавно переходя в эту изображающую отца роль, которую так любит.
Я демонстративно скрещиваю руки на груди.
— Нет, — заявляю я без малейшего колебания в голосе. — Не сяду, пока ты не скажешь, что именно здесь происходит.
Брюс собирается с мыслями, дабы, очевидно, озвучить следующую:
— Хорошо, — сдается он, пожимая плечами. — Твой отец немного... — он замолкает, вертя рукой по кругу, будто пытаясь намотать нужное слово из своего мозга, — ... ну, обеспокоен по поводу твоего недавнего поведения.
Жар внутри меня усиливается, но я молчу.
— И он чувствует, что, учитывая недавние события, следует отсрочить возможность пользования тобою и семьей твоим трастовым фондом.
— Нет. — Я категорически качаю головой из стороны в сторону, отказываясь верить, что это все реально. Что это в действительности происходит со мной сейчас. — Он не может так поступить.
— Боюсь, он может.
— Надолго? — Требую я сквозь стиснутые зубы.
— На год.
— На год! — выплевываю я. — Ты не можешь заставить меня ждать ГОД! Да я ждала этого дня восемнадцать лет! И что мне делать весь этот год?