666 градусов по Фаренгейту (температура, при которой горит ведьма)
Шрифт:
– Как же хорошо теперь, – она перехватила копьё и шагнула вперёд, попутно отстранив Игната с лёгкостью, несовместимой с её комплекцией.
– Я иду искать, слышишь? – закричала Ольга. – Я найду тебя, и ты умрёшь.
В ответ из дымовой завесы раздался смешок.
Ольга ударила страхом, но смешок повторился – уже в другом месте.
– Я знала про твою способность. И про лекарство тоже, – раздался голос Матильды. Игнат обернулся, но никого не увидел. Что это? Разве голос может звучать так, что направления не определишь?
– Я знаю, что с тобой будет, –
– Нет, – закричала Ольга, выронив копьё и схватившись за голову. Она упала на колени.
– Чур меня! – кричала она. – Прочь.
Игнату показалось, что он может видеть призрачные фигуры, склонившиеся над девушкой. Словно само пространство помутнело и исказилось рядом с ней, образов высокие искорёженные силуэты. «Так и выглядят бесы?», спросил себя Игнат. Ольга то смеялась, то плакала, из её рта раздавались нечеловеческие крики.
Игнат подошёл, невзирая на туманных существ, окруживших её – он почувствовал их, когда тело соприкоснулось с тем местом, где они находились, и что-то неизмеримо мерзкое потрогало его разум, но он привычным усилием вытеснил это воздействие, как вытеснял магию Ольги или Маши. Коснулся оголённого плеча девушки:
– Ольга, я могу помочь?
– Хельга, – закричала ведьма и отшвырнула его от себя – Игнат отлетел, проехавшись спиной по замусоренному полу. Ольга подняла копьё и, подойдя, упёрла наконечник ему в горло.
Руки её дрожали, из глаз текли слёзы, рот кривился, разверзаясь то в плотоядной ухмылке, то в гримасах ужаса и боли.
Игнат схватил за остриё левой рукой – перчатка была порезоустойчивой.
– Это я, Игнат, – сказал он. – Посмотри на меня. Ты же с нами. С Бесобором, не с бесами. Ты же хорошая. Вспомни, пожалуйста!
Ольга только рассмеялась и слегка надавила на копьё. Игнат почувствовал, как сталь пронзила кожу в ямке межу ключицами.
– Дед Антон говорил тебе столько раз, а ты не слушал…
– ТЫ НЕ СЛУШАЛ! – заревела она мужским голосом, потом продолжила уже собственным: – Не бывает хороших ведьм. Не бывает добрых вампиров, благородных оборотней, белых магов и православных психологов. Нечисть есть нечисть, а бесовство есть бесовство. Всякий, кто заигрывает с тьмой, надеясь поставить её на службу света, самонадеянный глупец. И он подохнет в грязи и крови, корчась на земле, словно раздавленный дождевой червь… Как ты сейчас.
За пределами зрения Игната послышались тихие шаги. Кто-то шёл по хрустящим осколкам пластика. Голос Матильды прозвучал совсем близко:
– Ах, молодость… Ты всё делаешь таким торжественным, таким вселенским. Просто убей его, девочка, как они приказывают тебе, а потом пойдём и убьём тех, кто послал вас. В первую очередь – ту старуху, что даём вам команды. Не мешкай, дитя. Путь к сердцу мужчины лежит через грудину.
Игнат чувствовал, как Ольга борется с тем, что пытается её поглотить. Эта борьба передавалась ему через копьё – остриё, как стрелка самописца, выводило
Игнат заметил, что символ Кровного братства ещё висит на её груди. Он пережил всё. Даже сняв грудную пластину, она оставила его на себе.
– Хельга, вспомни свою мечту, – сказал он тогда. – Вспомни Командорство Неба. Белый замок над скалами. Горько жить без надежды и умереть без надежды. Не предавай свою мечту. Не предавай всё, что тебе дорого.
Девушка убрала руку с древка и стиснула символ – каплю крови поверх креста. Слёзы с новой силой брызнули из её глаз:
– В Карибском море есть остров Тринидад. Там на скалах над самым морем стоит высокий белый замок… Прости, я не могу её убить. Я её не вижу. А бесы – я чувствую, как они кричат в моей голове. Как они шепчут мне мысли, которых быть не должно… Я убью тебя. Скоро. Я не могу сопротивляться вечно. Я знаю, у тебя есть пистолет. Я видела. Стреляй в меня. Мне уже не помочь. А потом займёшься ей. Может, у тебя получится то, что не вышло у меня.
Игнат поднял пистолет. Ольга закрыла глаза. Так было проще. Он выстрелил.
Эпилог – Командорство Неба
Он не спал пять дней. Столько дел надо переделать, причём быстро. Помогали мощевики. Он выгреб из ларца всё, что укрепляло, и навешал на себя – без проверки на синергию, против всех правил лейпсанаургии. Дел было много, ещё больше ждали впереди. Он обнаружил себя стоящим посреди госпиталя – с сумкой продуктов и лекарств. Отцу Антонию нужно было восстанавливаться. Он давал Игнату задания, но что-то пролегло между ними, словно старик был не рад, что выжил именно он. Только одни следы будут вести назад, и будут они глубоки, и будет в них кровь… Только эти следы в итоге принадлежали Игнату, а не Боре – нравится это им или нет.
Игнат понял, что борется сам с собой. Ему нужно было идти в палату к отцу Антонию. Ему не хотелось заходить в палату к тому, кто не захочет его видеть. Кто точно не будет ему благодарен. И он понимал, что заслуживает такое отношение. Вздохнув, Игнат собрал всю свою решимость и сделал трудный выбор – он зайдёт к старику позже. Сначала он зайдёт в палату по соседству.
Она лежала вся перебинтованная. Хорошо бы спала, но она бодрствовала. Открыла глаза, узнала его.
– Мразь, как ты посмел? – прошипела Ольга. – После того, что ты со мной сделал!
– А что я сделал? – Игнат подошёл поближе.
– Ты прострелил мне руки и ноги, мудак. Вот что! – ответила ведьма.
– Я помог тебе справиться, – пожал плечами Игнат. – Ты вырезала из себя три мощевика, я поместил в тебя четыре. Бесы такое не любят. Им ведьмы с мощевиками в теле не нравятся.
– Я до тебя доберусь, – пообещала девушка.
– Как хочешь, – Игнат подвинул стул к койке и сел рядом. – Я вот вкусного принёс. Сок, мандарины.
– Как та смог меня спасти? – спросила Ольга. – Выжить должен был только один. Матушка Евгения предсказала это точно.