7 причин сожалеть

Тоин Дарья

Вспоминаю...

— Диплом?

— Да, я утром хотел забрать свои документы, а тут эта оторва. — Тим улыбается, словно рад меня видеть, будто скучал и ждал вечерами. Темнит, но мне в принципе всё равно. — Как ты могла пустить её к нам?

— К себе. — Проскальзываю к сумке, пытаюсь найти наушники. — И вообще, захотела и пустила.

Из кухни раздается: "Спасибо, Светуль! Я же Вам говорила..."

Тим потирает виски, заворчав:

— Васнецо-о-ова, у тебя защита скоро, не отвлекайся!

И слушать их мило, но меня больше

тянут к себе наушники и швабра, так что... Муж продолжает следить, спросив только одно:

— Ты в порядке? Что-то на работе?

— Да, мальчик руку сломал. Разберусь, не переживай.

Кивнул, удалившись к своей студентке. И даже если не своей — мне было бы просто жаль... Хотелось бы, чтобы он хоть раз влюбился... Даже в такую Нину...

Тьфу, ерунда какая.

Хватаю швабру, включая второй рукой случайный трек. Что там у нас на этот раз?

Чертыхнулась, ну да ладно.

"You're the light, you're the night

[Ты — мой свет, моя тьма,]

В 2015 году несравненная Элли Голдинг выпустила "Love me like you do", что тогда взорвала все чарты и примерно тогда же осела в моем смартфоне.

You're the cure, you're the pain

[Моё спасение и моя боль,]

Сейчас даже можно не читать перевод, там и так все ясно.

You're the only thing I wanna touch

[Ты единственный, к кому я хочу прикасаться.]

Вселенная, ты издеваешься!? Встань на мою сторону, хватит ему потакать!

Never knew that it could mean so much, so much

[Никогда не думала, что ты столько можешь значить для меня.]

Нет, вот бывает такое!? Чувствую, под швабру никому лучше не попадать.

Follow me through the dark

[Пойдём со мной, сквозь тьму,]

Сдаюсь, начиная подпевать...

Let me take you past our satellites

[Позволь мне провести тебя мимо наших спутников,]

Да-да, забери их двоих с моей кухни, Артём. Будь хорошей кошечкой хотя бы раз.

You can see the world you brought to life, to life

[Ты увидишь мир, который создал ты.]

Ой, нет, спасибо, где там я ещё не промыла!?

Если не считать того, что под мой танец пришла Нина, которую я всё же заметила краем глаза, то мне прям полегчало.

Поэтому я домываю зал, открываю дверь своей спальни и замираю, чуть не осев... Интересно, Артём также отреагировал, когда увидел розовое нечто впервые?

Оборачиваюсь к Нине, что смущённо стучит ноготочками по косяку.

— Миленько?

Ми-ми-миленько. Поежилась даже. Никогда не думала, что с тёплым персиковым цветом обоев можно сотворить вот это. Вот это увешанное розовой тюлью нечто. На стене появились уже знакомые плакаты одинаковых на вид мальчиков, рядом с которыми Артём смотрелся бы... Нельзя говорить непотребство при детях, но я же не вслух...

Сутенером бы он смотрелся, определенно.

Опять поежилась.

Ну, с её игрушками я знакома, как и с покрывалом. Поэтому киваю сама не знаю чему и захожу в уже

не свою обитель прибирать убранство. Может, заставить её? Ладно, не в этот раз, у неё всё же диплом.

Через пару минут добираюсь до кухни, где Тимофей уже по привычке закидывает ноги на табуретку и заставляет сделать тоже самое Нину. Верно, я опасная женщина с холодным оружием.

Пританцовываю под ту же песню, не желая слышать тему её диплома. Он что-то объясняет, стуча по собственным вискам и тут же копаясь в её бумагах. Нина бледнеет, ища защиту в моём лице.

А я то что? Не мне скоро защищаться.

Убираю всё на место, быстро сбегаю в душ, а следом лечу к холодильнику, морщусь от того самого торта, что похоже принес он "просто так". Фисташковый.

Сажусь за стол, заставляя подвинуться пока ещё мужа. Нина начинает клевать носом, но старательно делает вид, что слышит всю теорию, что самозабвенно льется из Котова.

— Тим, ты же видишь, девочка устала.

Тимофей наконец отрывается от ораторского искусства, стреляет взглядом в Ниночку, зевающую в кулак и встрепенувшуюся воробушком, и продолжает лекцию с одним единственным уточнением:

— Это её проблемы, я её не допущу, если к вечеру пятницы не увижу у себя на почте нормальную работу.

— Котов, что ты мучаешься? Сделай сам.

Васнецова оживляется из последних сил.

— А так можно?

Муж негодует, я смеюсь. Где-то рядом вибрирует телефон, нахожу под горой исписанных листочков и замираю, вчитываясь в СМС.

Он написал мне? Земля должна остановиться?

23:06 Рашевский: "Не спишь?"

Быстро фотографирую ничего не заметившую Нину, прикрепляя к фото ещё и вокал Элли, подписываю "Кошечка" и нажимаю на "Enter".

Очень просто быть смелой, находясь на расстоянии от него. Смогла бы также в лицо? Не знаю.

В ответ приходит смеющийся смайлик и пафосная фраза: "Я рад, что ты думаешь обо мне.", а следом ещё хуже "Я тут дома один впервые за долгое время. Это так странно".

Отписываюсь, стараясь отдалиться от этих двоих: "Наслаждайся одиночеством".

23:09 Рашевский: "Love me like you do?"

23:10 Светик: "Отвали."

Так, мне воды! Срочно! Побольше! Щеки-то как горят... И спать. Пусть хоть до утра тут над дипломом сидят, завтра ещё работа...

Только... Только рука сама тянется посмотреть ответ.

23:12 Рашевский: "Хотел узнать реакцию, Свет, не больше."

Четвертая причина. Небольшой семейной точкой

Тьмою испотаченный.

Усмехнулся, поняв, что Светик снова смутилась.

На самом деле я и правда давно не был один, рядом постоянно кто-нибудь да был, избавляя от зябкого холода в груди... Жаль, что не навсегда.

Откладываю смартфон, всматриваюсь в мерцание огней впереди. Поправляю кружку на подлокотнике кресла, проводя пальцем по самому краю, что ещё держит тепло.