8-й день недели
Шрифт:
Колганову показалось, что её дыхание...как бы лучше выразиться...холодновато...ну, или, по крайней мере, прохладно.
– Повторяй за мной...Я...
– Я
– Модный...
– Модный
– Успешный...
– Успешный
– Журналист.
– Журналист.
Маржана села обратно и поправила волосы.
–
– Ой, так грубо, - он даже покраснел.
Но Маржана и не думала отступать.
– Я не права? Ты же всегда мечтал об этом. Заниматься любимым делом и зарабатывать большие гонорары. А не...Я же знаю, о чём думает настоящий мужчина, Егор.
Колганов взял чашку со свежеприготовленным кофе и не чувствовал её температуру. Оба молчали. Один от избытка полученной информации. Другая по тактическим соображениям.
– От тебя требуется лишь два пустяка.
– Что я должен сделать?
– его голос охрип от напряжения.
– Первое: ессно, согласиться на предложение. Второе: отдать рукопись Колы.
Он в очередной раз изумился.
– Рукопись?
– Рукопись является частью статьи "Кровавый Хэллоуин", который ты сдал в редакцию. И за который получил предоплату.
– Ничего не понимаю.
– Михаил Борисович разве ничего тебе не сказал?
– Деланно удивилась Маржана.
– Впрочем, скорее всего, просто не успел. Эту рукопись ему сам предложил напечатать Кола. Тот молодой человек, с которым ты сначала разминулся в редакции, а потом вновь встретился при весьма трагических обстоятельствах.
– Да, помню.
Оставалось неясным, откуда у девушки такая осведомлённость. Словно выслеживала. Однако уточнить не решился.
– Так вот, рукопись с редакторскими правками должна была выйти в последнем номере. Но, увы, этого не произошло. Кола потерял её. А ты нашёл. Вот поэтому Михаил Борисович и ждал от тебя вместе со статьёй о сгоревшем особняке и рукопись Колы. Он мне сам об этом сказал.
– Аа, понятно.
Объяснение Маржаны не было лишено здравого смысла, и Колганов поймал себя на мысли о том, что не столько верит девушке, сколько хочет поверить.
– Разумеется, за то, что бережно хранил рукопись, получишь вознаграждение. Пятьдесят тысяч. Ну, или сколько там по курсу.
Колганов задумчиво почесал подбородок. Несмотря на складную речь очаровательной собеседницы, вовсю терзали сомнения. Пятьдесят тысяч гринов - шикарная сумма. Особенно за то, что ничего не сделал. Он же привык деньги зарабатывать, а не получать за красивые глазки.
– Кола сказал, что его рукопись представляет собой карту.
Маржана чуть не свалилась со стула,
– Какую карту?
Он почувствовал, что уже сболтнул лишнее. Но решил, сказав "а", говорить и "б".
– В том-то и дело, что это рукопись как рукопись, а никакая не карта. Кстати, она у меня с собой.
Волна эмоций вырвалась наружу, взмыла вверх, замерла и неистово обрушилась. Факелы разом задрожали и едва не погасли. Публика за столами недоумённо переглянулась. Девушка положила ладони на стол, чтобы скрыть тремор.
– Покажи мне её.
Голос осип и дрожал.
Колганов выудил из внутреннего кармана сумки несколько тетрадных листов, соединённых между собой обычной канцелярской скрепкой. Маржана завороженно уставилась на рукопись.
– Это?
– Она не смогла сдержать возгласа удивления.
– Да. Это то, что передал мне Кола. А ты что ожидала увидеть?
Маржана и сама не смогла бы ответить на этот вопрос. Она ожидала увидеть всё, что угодно: огромную, с истрёпанными от времени краями, карту Острова сокровищ; старинный свиток с остатками сургучной печати; наконец, кусок папируса, за который было пролито много крови. Но никак не банальные тетрадные листы.
Колганов протянул рукопись. Маржана немного помедлила, с интересом её рассматривая, затем взяла. И в этот момент...
Перед его глазами мгновенно воскрес страшный сон, виденный совсем недавно. Закрутился бесконечной вереницей кадров киноплёнки. Только очень быстро: замельтешили люди в костюмах, свечи дрожали аки облако мотыльков, а языки пламени уподобились стае перепуганных рыжих белок...
...Рукопись ярким шаром вспыхнула в руках Маржаны и через мгновение погасла, обратившись в пепел.
Та взвизгнула, и с остервенением принялась дуть на пальцы.
– Вот чёрт!
Вскочила и судорожно схватила сумочку.
– Дико извиняюсь, Егор! Мне нужно ехать к врачу!
– Да, я...
– Не провожайте меня! Ещё раз извиняюсь!
И быстрым шагом направилась к выходу.
Колганов опустился на стул и обхватил отказывающуюся воспринимать происходящее голову руками.
В воздухе стоял стойкий едкий запах. Деревянная столешница дымилась.
Глава 18
Злобно цокая каблуками, Маржана нарезала полукруг в гостиной и уселась напротив Яна Григорьевича. Их взгляды встретились: один виновато-напуганный, ищущий поддержку, второй серьёзно-испытующий.