9 ноября
Шрифт:
Наверно я не была так зла, если все написанное было правдой и он действительно виновник пожара. По крайней мере, тогда я бы не чувствовала, что Бен воспользовался моей историей.
И зачем он выдумал драку и всё остальное связанное с Кайлом, когда это действительно произошло? Он вообще что-нибудь здесь выдумал?
Я смеюсь над собой. Это не правда. За два года до пожара мы не были знакомы. Не может быть, чтобы Бен был в этом замешан. Кроме того, каковы шансы, что он встретит меня в годовщину пожара, ровно два года спустя? Тогда он
Он не следил за мной.
Ведь так?
Мне нужно выпить воды.
Я пью воду.
Мне нужно опять сесть.
Я сажусь.
Все вокруг вращается, вращается, вращается. Паутина возможной лжи окутывает меня, кружится голова, кружится желудок. Такое ощущение, что даже кровь в моих жилах кружится. Я выравниваю стопку со страницами рукописи.
Зачем ты написал это Бен?
Смотрю на обложку и провожу пальцем по названию. Девятое ноября.
Ему нужен был хороший сюжет. Это то, что он сделал? Просто добавил факты в сюжетную линию?
Он никак не мог быть виновником пожара. Это абсолютно не имеет смысла. Виноват мой отец. Он знает об этом, полиция знает, и я знаю это.
Я нахожу в себе силы перевернуть титульный лист. Смотрю на первую страницу рукописи и делаю единственное, что действительно поможет мне найти больше ответов.
Я читаю с самого начала.
Каждая жизнь начинается с матери. Моя не исключение.
Она была писателем. Мне сказали, что мой отец был психиатром, но я не знаю наверняка, так как у меня не было возможности спросить его об этом. Папа умер, когда мне было три года. У меня нет воспоминаний о нём, но думаю это даже и к лучшему. Трудно скорбеть по людям, которых ты не помнишь.
У моей мамы была степень магистра по поэзии и еще она защитила кандидатскую диссертацию, посвящённую Уэльскому поэту Дилану Томасу. Она часто цитировала его, хотя её любимые цитаты не принадлежали его всемирно известным стихам, скорее его повседневным диалогам. Я никогда не мог понять, мама уважала Дилана Томаса как поэта или как личность. Потому что, исходя из того, что я узнал о нём в своих исследованиях, уважать его как личность особо было не за что. Или возможно именно за это и нужно уважать его – за то, что Дилан Томас не сделал
Полагаю, я должен начать с того, как именно умерла моя мать. Вероятно мне так же следует пояснить, как девушка, которая вдохновила меня на написание этой книги, связана с историей, которая начинается с моей матери. И наверно, раз уж я начинаю свой роман, рассказывая об этих двух женщинах, я также должен пояснить, как Дилан Томас связан с жизнью моей матери, и самое главное с её смертью, и как все эти события привели меня к Фэллон.
Все кажется таким сложным, хотя на самом деле всё очень просто.
Всё имеет значение.
Всё взаимосвязано.
И всё началось девятого ноября. За два года до того, как я впервые встретился лицом к лицу с Фэллон О'Нил.
Девятое ноября.
День смерти моей матери.
Девятое ноября.
Ночь, когда я намеренно устроил пожар, чуть не унёсший жизнь девушки, которая в один прекрасный день спасла мою.
Фэллон
Я смотрю на страницы и не могу в это поверить. К горлу подступает желчь.
Что же я наделала?
Я сильно сглатываю, чтобы избавится от вкуса желчи, и от этого в горле саднит.
Какому монстру я подарила свое сердце?
У меня дрожат руки. Я не могу даже пошевелиться. Не могу решить, стоит ли читать дальше, и дойти до страницы, где очевидно будет сказано, что все прочитанное мною - это богатое воображение Бена. Что ради успеха нашей истории, он смешал факты и вымысел. Мне читать дальше?
Или лучше бежать?
Как сбежать от того, кому в течение четырех лет я медленно отдавала себя?
Или шести?
Он знал меня, когда мне было шестнадцать?
Знал ли он меня в тот день, когда мы встретились в ресторане?
Он пришел туда из-за меня?
Вся кровь, что течет во мне, устремляется в голову, и от такого давления даже уши начинают болеть. Тело сковывает страх. Я словно скала, свисающая над бездной. Каждая клеточка моего тела наполнена ужасом.
Мне нужно выбираться отсюда. Я хватаю мобильный телефон и тихо вызываю такси.
Оператор говорит, что по этой улице едет свободное такси, и оно прибудет через несколько минут.
Я поглощена таким большим количеством страхов. Боюсь этих страниц в руке. Боюсь обмана. Боюсь мужчины, спящего в соседней комнате, которому совсем недавно пообещала все свои "завтра".
Я устремляюсь к спинке стула, чтобы собрать все свои вещи, но прежде чем успеваю встать, слышу, как открывается дверь его спальни. В полной боевой готовности, я оборачиваюсь через плечо. Бен останавливается в дверях, протирая глаза ото сна.