90-е: Шоу должно продолжаться 11
Шрифт:
Но четыреста билетов… Если сейчас сказать «сорян, мы уезжаем, концерт отменяется», то это будет репутационная плюха прямо на старте. И по сарафанному радио эта инфа разнесется по всем городам и весям.
Тьфу ты, блин! Идиотский город. Вот с чего я вообще занервничал? Из-за надписи «слуги сатаны» на афишах? Или из-за инфернальной бабки, которая поселила нас на нежилом этаже?
А ну соберись, тряпка! Пара неадекватов еще не делает город плохим.
И четыреста проданных билетов — это уже очень даже нормальный концерт. Который, если что, еще только завтра. И если не сидеть пришибленно,
Я решительно отогнал возникшее видение, в котором зрители на концерте расселись по рядам и с каменными лицами смотрят на выступление. Не дрогнув ни единым мускулом.
— Иван Михайлович, а где у вас в городе можно купить пару коробок свечей? — спросил я.
— Что? — осекся Иван Михайлович. И я понял, что он все это время что-то мне затирал. Что именно, я пропустил мимо ушей. Представляя хоррорный концерт в готической столовой.
— Ну, свечи, — сказал я, изобразив пальцами трепещущее пламя. — Знаете, такие штуки из парафина, их еще зажигают, когда электричество отключается.
— Конечно же я знаю, что такое свечи, — чуть раздраженно сказал Иван Михайлович. — Просто ваш вопрос застал меня врасплох.
— Извините, — смущенно улыбнулся я. — День тяжелый был.
— А много надо? — спросил Иван Михайлович.
— Коробки две, — сказал я.
— А, это тогда лучше к Карену обратиться, — Иван Михайлович с грохотом выдвинул ящик стола и зашуршал бумагами. — Сейчас, где-то у меня тут есть…
А я уже мысленно прикидывал, что нужно сделать еще, чтобы выжать из гастролей в Онске максимум. Слуги Сатаны, значит… Ладно-ладно…
Я взял бумажку с контактом этого Карена, тепло попрощался с Иваном Михайловичем и вышел на улицу.
— Ну как, все хорошо? — спросила Ева, поднимаясь со скамейки мне навстречу.
— Не очень, но у меня есть план, — улыбнулся я. — Слушай, откуда можно по межгороду позвонить?
— А от этого Ивана Михайловича ты не мог? — прищурилась Ева.
— Мог, — кивнул я. — Не захотел просто.
— С почтамта, наверное, — сказала Ева. — Там и переговорный пункт, и автоматы должны быть.
— Да, точняк, — кивнул я.
— Так концерт все-таки будет? — спросила Ева.
— Разумеется, — хмыкнул я. — Разве могло быть как-то иначе?
— Эх, а я надеялась, что мы уедем, — хихикнула Ева. — И не надо мне говорить сейчас ничего про автобус в Новокиневск! Я же вижу твое лицо. Теперь я никуда не поеду, мне интересно, что ты задумал.
Онский главпочтамт было очень легко найти. На нем была такого размера вывеска, будто это было главное заведение в городе. Здоровенные буквы были продублированы над козырьком входа, вертикально на углу. И еще на крыше. Наверное, местный начальник почты еще в советское время мечтал сделать Онск похожим как минимум на Лас-Вегас. Потому что когда-то эти буквы еще и светились.
Я наменял горсть пятнадцатикопеечных монеток. Ну как, наменял… Теперь их тут продавали как жетоны, совсем даже не по стартовой цене. Скормил первую монетку и набрал номер нашего офиса.
— Ириш, привет, — сказал я, услышав в трубке ее голос. — Слушай, срочное дело. Нам нужен Стас на денек. С камерой и ассистентом. Отдашь?
— Ой, блин, — Ирина замолчала.
— Что такое? Я его от срочного дела отрываю? — спросил я.
— Да нет, все нормально, — бодро ответила Ирина. — Только на один день?
— Да, надо будет завтра погрузить их к автобус до Онска. С камерами, разумеется.
— У вас там все хорошо? — голос ее стал тревожным.
— Ну… надеюсь, что да, — засмеялся я. — Так что, будет нам Стас?
— Ясен пень, — отозвалась Ирина. И крикнула что-то неразборчивое в сторону, прикрыв трубку.
— А у тебя там как дела? — на всякий случай уточнил я.
— Ой, у меня цирк и кони, — захихикала Ирина. — Понадобилось срочно-немедленно, ко вчерашнему дню снимать один дурацкий рекламный ролик. Вот сейчас мы тут и изобретаем… гм… вское… Жан, убери цветы эти дурацкие, из-за них надпись не видно!
Автомат снова запищал, требуя очередное подношение в виде монетки.
— А Стас все успеет? — уточнил я.
— Да, мы сегодня закончим, — уверенно ответила Ирина. — Может еще что-нибудь прислать с парнями.
— Что, например? — засмеялся я.
— Ну, не знаю, — хмыкнула Ирина. — Вдруг у вас там с провизией проблемы. Или еще с чем…
— Вроде пока справляемся, — сказал я. — Но буду иметь в виду…
Аппарат снова запищал, и я бросил в него еще одну монетку. Прожорливая штука все-таки.
— Ты из автомата что ли звонишь? — спросила Ирина.
— Ага, с переговорного пунтка, — ответил я. — Записывай адрес места, где у нас концерт.
— Да, давай, — отозвалась Ирина.
Когда мы вышли на улицу, я мельком подумал, что сейчас опять настал тот самый момент, когда впору закурить. Потом мысленно чертыхнулся. Блин. Вот сколько угодно можно не верить во всякую там энергуйскую чушь, но когда оказываешься в таком вот Онске, голову тут же одолевает масса всяких странных мыслей. Вот что я психую? Билетов продано достаточно. Зал… Зал вроде неплохой, но сейчас я еще глазами там все посмотрю. Изнутри. И если что не так, то всегда есть время переобуться в прыжке и перенести все на территорию местного ДК. Там, конечно, есть какой-то директор, но никто не отменял взятки, конфеты и шампанское. Ну или коньяк и еще что-нибудь, в случае, если директор ДК — мужик.
До столовой «деревяшки» мы с Евой прогулялись пешком. Хотелось чуток размяться, погода, опять же, хорошая. Ну и, в принципе, если отвлечься от всей этой мистической жути, центр Онска был довольно-таки симпатичным местом. Архитектура приличная, хоть и мрачноватая. Да что там, кинематографичная такая улица, хоть прям сейчас фильм снимай. О мрачных буднях маленького городка в штате Мэн.
Нет, ну реально. Было в Онске что-то такое неуловимо американское.
«Ангелочки» с «цеппелинами» всей толпой стояли на крыльце, повиснув на перилах. Некоторые сосредоточенно дымили. И лица у всех были… в каком-то смысле неописуемые. Бельфегор сидел верхом на перилах, качал ногой и насвистывал какой-то знакомый мотивчик. Макс нервно улыбался. Бегемот делел пассы руками. То ли Кашпировского изображал, то ли Чумака. Ян был мрачен, как туча. Астарот с Кристиной шептались в сторонке.