90-е: Шоу должно продолжаться 13

Фишер Саша

— Ага, два объявления, — заржал я. — Ладно, пойду с этими тоже пообщаюсь.

Я поднялся с кресла и направился к выходу из зрительного зала «Буревестника». Оставив «ангелочков» дальше обсуждать идею их нового клипа, из-за которой мы сегодня тут и собрались.

А на выходе меня ждали двое «Пиночетов», фронтмен и басист. И я уже примерно себе представлял, что они скажут.

— Велиал, здорово! — жизнерадостно заорал главный из «Пиночетов» и бросился обниматься. — Какие у тебя тут кисули в фойе танцы устроили…

— А ты здесь конкретно

так прописался, да? — басист «пиночетов» постучал костяшками пальцев по дверному косяку.

— Здорово, орлы, — усмехнулся я. — С чем пожаловали?

— Короче, мы с Димоном МГИМО не кончали, — заговорщически подмигнул фронтмен и покрутил один из многочисленных значков на своей обтрепанной «безрукавке». — Ты же «цеппелина» турнул? Турнул. Значит местечко освободилось, а?

— Честно скажу, вы примерно сорок седьмые за эту неделю, — усмехнулся я.

— Да? — лицо фронтмена «пиночетов» стало по-детски обиженным. — Я же тебе говорил, что надо было сразу идти!

— Кстати, раз уж вы все равно пришли… — начал я.

— Велиал, стопэ! — заголосил басист. — Мы же тебе тут принесли кое-чего… Вот, сча… Короче, моя бабуля — просто чемпион мира по засолке груздей. Да ты не скалься, я вот вообще ни разу не шучу! Она натурально каждую осень садится в свой уазик и собирает грибов, наверное, целую тонну. И потом их солит. Короче, я тут принес пока пару баночек на пробу, если понравится, могу еще штук десять притаранить…

— Соленые грузди — это аргумент, — хмыкнул я. — А давайте-ка в наш кабинет поднимемся.

— О, еще и кабинет! — восхитился фронтмен.

Я вздохнул. Когда скромненько пришли первые рокеры, кажется, «Ножной привод», я удивился. Когда визиты и звонки продолжились, я начал недоумевать. Но вот сейчас мне уже было скорее смешно.

— О, рояль! — хором заорали оба «пиночета». — Вот ни хрена ж себе!

— Опять? — Наташа подняла голову и посмотрела на меня. — О, кстати, вот конкретно эти хорошо, что пришли. Я думала уже им сама звонить.

— Куда грибы поставить? — спросил басист.

— Погоди с грибами, Димон, — остановил его я. — Короче, парни, у меня к вам два вопроса. Только честно, лады? Вы с чего взяли, что я собираюсь кого-то продюсировать?

— В смысле? — удивленно вскинул брови фронтмен. — Ну так ты же «цеппелинов» турнул, значит место освободилось…

— Не-не-не, ты не понял, — остановил его я. — Откуда вообще эти слухи появились?

Я уже пытался несколько раз этот момент прояснить. Сначала вообще думал, что это Ян решил мне так отомстить и вслед за слухом про бандитов запустил еще один. Ну, типа как популярное в будущем западло — разместить профиль с чужим фото на сайте гей-знакомств или, там, дать объявление «продам кокер-спаниеля за три рубля, звонить строго с пяти до шести утра». Но никто ничего внятного на эту тему пока что не сказал.

— Ну, короче, там как дело было… — фронтмен «пиночетов» опустился на вращающийся стул и начал на нем крутиться. — Яныч как-то пришел и давай

рассказывать, как ты ему по почкам пробил, бабки отобрал и еще Боба этот твой его прижучил.

— Звиздел, стопудово, — басист склонился над роялем. — Мы сразу поняли, что никто его не прессовал.

— Ян вообще мне бабок должен! — заявил фронтмен.

— Ой, и ты не звезди! — басист сыграл на нашем расстроенном рояле собачий вальс. — Гы, а я, в натуре, в первом классе мечтал пианистом стать!

— И что тебе помешало? — иронично спросила Наташа.

— Да, короче, я поспорил со своим тогдашним корешем, что я себе руку сломаю, — басист заржал.

«Все-таки панки — ребята совершенно незамутненные», — подумал я.

— В первом классе? — Наташа удивленно подняла бровь.

— Там долгая история, — басист Димон захлопнул крышку рояля и вышел на середину кабинета. — Короче, мы тогда были октябрята, типа. И у нас были вожатые из пионеров. Две девчонки. Или, как мне тогда казалось, очень взрослые тети. И, короче, один раз они приходят, а у обеих гипс на правой руке. И по секрету нам рассказывают, что, типа, у них контроша по математике, а они, чтобы ее не писать, сами себе руки сломали. Об парту если вот так грохнуть, то…

— Нормальные такие у вас вожатые были, — подала голос Света. — Прямо-таки разумному-доброму-вечному учили.

— О, Клэр! — обрадованно заорал фронтмен. — А я тебя не заметил! А ты чего в рок-клуб больше не заходишь?

— Да мировые вожатые, чо ты? — насупился басист. — Короче, там у них в классе половина вот так себе руки сломали. А мы пока шкеты мелкие, и контрольных бояться не научились. Мой кореш тогда говорит: «Круууууто!» А я говорю: «Ачотакова?» А он мне: «Да тебе-то в натуре слабо руку сломать!» А я говорю: «А вот не слабо!» Ну и грохнул, как вожатка показывала.

Света засмеялась, закрыв лицо руками.

— Так, мы отвлеклись от главной темы, — напомнил я. — Что там было про склад мертвых негров? Ну, в смысле, про Яна. Он что-то еще сказал?

— Да нахрен он сдался, слушать его, — фронтмен высунул язык и изобразил «блюющую рожу». — Короче, Велиал, я не тупой. Понял уже, что никого ты не ищешь.

— Но грибы мы все равно тебе оставим, — добавил басист. — Мировые грибы, зуб даю!

— И если вдруг чо, то знай, что мы как штык! — заверил фронтмен. — Ты не смотри, что мы бухаем, скажешь работать, лично прослежу, чтобы мои придурки срочно стали трезвенниками!

— Работать, говорите? — задумчиво проговорил я.

— Эй, а ну стойте, придурки! — Наташа вскочила так быстро, что меня даже ветром обдало. — Сели обратно, разговор есть.

— О! Это мы удачно зашли! — поднял палец фронтмен. — А ты говорил: «Турнут!»

— Да ничего я не говорил, что ты несешь?! — возмутился басист.

— Вы как вообще, трезвые? — строго спросила Наташа. — Информацию способны воспринимать?

— Ну по пивку только с утра высосали, а так мы в норме, — заверил фронтмен.