90-е: Шоу должно продолжаться 13
Шрифт:
Надо будет попросить запись…
— Вы же записываете на кассету? — спросил я.
— Неа, — помотал головой Жан. — Это вообще повтор, программа вчера была.
— Да уж, вчера мы ничего не могли посмотреть и записать, — засмеялся я. Журналисты «Африки» прилипшие к экрану, тут же на меня зашикали. Так что продолжил я шепотом. — И никто не записал?
— Понятия не имею, — пожал плечами Жан. — Я сам не с начала смотрел, нам просто в редакцию один из читателей позвонил насчет вчерашнего эфира, а мы тут ни сном, ни духом. Ну
— А Ира где? — спросил я, но потом махнул рукой. Мол, риторический вопрос, можешь не отвечать.
— Я могу позвонить на телевидение и попросить запись эфира, — подала голос Лариса. — Если это про вас передача, значит они не откажут.
— О… — Жан посмотрел на Ларису и поморгал. Потом стянул с головы кепку, которую он теперь вообще носил, не снимая. Нда, забавно. Кристина ему придумала образ для вот этой самой телепрограммы, а он в него как влез, так теперь и не снимает. Хороший имиджмейкер у нас. Каким-то шестым чувством понимает, что кому на самом деле нужно. — Подожди… А ты же та Лариса, с которой наши на гастролях познакомились? Ты же вроде позже должна была приехать?
— Ну…– она пожала плечами. — А приехала раньше. Так мне заняться этой программой или нет?
Глава 3
— Мы как будто поменялись местами, да? — Сэнсэй кривовато улыбнулся. Не то грустно, не то сакастично. И потянулся за сигаретами. Вообще мы с Евой не курили, но вот конкретно для этого разговора и для конкретного Сэнсея сделал исключение. И даже пепельницу поставил. Благо, в комплект с квартирой входила. Своих гонял на улицу курить.
— Знаешь, сейчас вдруг подумал, что шутки шутками, но в тебе и правда есть что-то… демоническое, — серьезно сказал Сэнсей, выпуская струю дыма. — Совсем недавно ты был какой-то пацан, который звезд фестиваля до туалета провожал. И вот я уже униженно помахиваю хвостом и прошу тебя принять себя в свою свиту.
— Брось, — усмехнулся я. — Ты же знаешь, что все совсем не так.
— В каждой шутке, о проницательный мой демон, есть только доля шутки, — без улыбки отозвался Сэнсей. — За эти полгода ты как будто расправил крылья. А я потерял. По собственной глупости все разрушил.
— Жизнь — штука непредсказуемая, — я пожал плечами. — Всякое случается. Ты же не мог знать заранее, что такое эта твоя скво. Уверен, я бы тоже повелся.
— Да не в ней дело, — поморщился Сэнсей. — Она просто поставила… гм… точку. С парнями и до нее было не все в порядке. Просто я был слеп. И не хотел видеть то, что творится у меня под носом.
— Не скажи, — я покачал головой. — Кристина тут высказала предположение, что Аня прицепилась к тебе весьма даже прицельно. Чтобы вбить клин между тобой и «Папоротником».
— Но для чего? — приподнял бровь Сэнсей. — Какой смысл?
— Это только предположения, конечно, — проговорил я. — Но скажи, а кроме нее рядом с тобой
— Хм… — Сэнсей с прищуром посмотрел на меня. — Продолжай.
— Схема простая, Сэнсей, — сказал я. — Устроить так, чтобы твоя группа с позором тебя изгнала, потом подобрать тебя в душевном раздрае, всячески обласкать, засыпать лестью, под это дело заключить кабальный договор и отправить тебя чесом по городам и весям, выжимая бабки из твоей популярности. Музыкантов можно и новых найти. А вот нового Сэнсея, очаровывающего любую публику своими пронзительными балладами и историями — нет.
— Кристина — это же та ослепительная блондинка? — уточнил Сэнсей. — Девушка Астарота?
— Ты же вроде давно ее знаешь, — хмыкнул я.
— Ммм… просто поверить не могу, что у этой куколки в голове такой зловещий калькулятор, — засмеялся Сэнсей.
— Думаешь, она не права? — спросил я.
— Напротив, — Сэнсей затушил в пепельнице недокуренную сигарету. — Скорее всего, на все сто права. И сейчас я очень отчетливо это понимаю. Значение всего этого… гм… нездорового движняка.
— Какого движняка? — я подался вперед.
— Ты же сам все только что расписал, — криво ухмыльнулся Сэнсей. — Душевный человек из одного сплошного почитания. Который как бы случайно все время оказывался на моем пути. Особенно в тех местах, куда меня то и дело таскала Аня. Забей. Права твоя блондинка. А я дурак. Но теперь уже ничего не исправишь.
Я промолчал. Ну да, разговор Сэнсея с кем-то из «Папоротника» я слышал. С его стороны, разумеется. Даже если специально не прислушиваться, все равно было понятно, что с той стороны Сэнсея агрессивно и зло послали. И никакие меры убеждения, никакое красноречие и даже извинения не сработали.
— Можно еще раз поговорить с твоими ребятами, когда они остынут, — предложил я. — Объяснить, что имел место рейдерский захват, что ты повелся, а теперь…
— Нафиг, — Сэнсей поморщился и махнул рукой. — Я накосячил, точка. Но, знаешь… Мне тут вчера на свадьбе один ваш увлеченный странным хобби приятель рассказал одну штуку. Про викингов. Было у древних скандинавов такое понятие «недопустимые речи». Можно очень по-разному было отреагировать. И мне наговорили такого, что, пожалуй, я сам теперь не очень хочу воссоединяться.
Он поморщился так, будто хотел сплюнуть. Но вовремя вспомнил, что находится в квартире, а не на улице, и не стал.
— На хрен, — снова повторил он. — Забудь. Будем считать «Папоротник» пройденным этапом. Вчерашним днем. А поговорить я хотел о будущем. Нашем совместном, если тебя от такого словосочетания не коробит. Ну так что, демон-искуситель, примешь меня в свою свиту?
— Хм… — я изобразил зловещую улыбку. — Сейчас мне полагается извлечь из воздуха длиннющий свиток и потребовать от тебя расписаться кровью, да?