90-е: Шоу должно продолжаться – 3
Шрифт:
– Прямо к постели пришли? – спросил я.
– Ну нет, конечно, – хмыкнул Сэнсэй. – Я дополз до двери и открыл сначала.
– А там люди в форме? – раздался голос Евы, которая как-то незаметно подошла и устроилась рядом.
– Нет, не в форме, – покачал головой Сэнсэй. – Прилично одетые, с незапоминающимися лицами. Я думал, похмельный глюк… Но тут эти двое из ларца подхватили меня под белы рученьки, закинули в черную карету и повезли на Лубянку. Тут-то я и протрезвел моментально. А дальше все как в кошмаре. Комната, стол, неудобный стул и неудобные вопросы. Про какого-то Сатану,
– А лампой в лицо светили? – спросил я.
– Да не, никаких особых ужасов, на самом деле, – отмахнулся Сэнсэй. – Говорили вежливо, не били, не угрожали. А когда допетрили, что я вообще не понимаю, об чем передача, сунули мне под нос вырезку из газеты на картонке. А там статья. Как сейчас помню название: «Они поклоняются Сатане!» И мое фото крупным планом.
Сэнсэй потянулся за сигаретами, вытянул одну, сунул в зубы, но подкуривать не стал. Мы молчали, ожидая продолжения.
– Статья была написана живо, подро и с подробностями. И повествовала о том, как героический журналист, рискуя жизнью и здоровьем, втерся в доверие настоящей секте сатанистов. Ну и живописал разные подробности.
– Просто выдумал и все? – округлила глаза Ева.
– Ну… Он не то, чтобы вообще все выдумал, – фыркнул Сэнсэй. – Просто мы думали, что это прикол. И наговорили по пьяной лавочке… всякого. А он взял и написал об этом в газету. Приложив наши настоящие имена и фотографии. В общем, допрос на Лубянке был самым невинным, что с нами тогда случилось. Дяденьки в костюмах позадавали свои вопросы, на которые я честно поотвечал. Они сделали выводы и меня отпустили. Даже на такси посадили у своего крыльца. А вот дальше…
– Газету прочитали обычные люди, – проговорил я.
– Да, все так, Велиал, все так… – покивал Сэнсэй. – Обычные люди. И устроили охоту на ведьм. Я тогда работал на непыльной работке в одном НИИ. Высокое начальство до этой статьи даже не подозревало о моем существовании. Я причинял какое-то добро, мыл пробирки, носил инструменты. После статьи меня вызвали на ковер и с работы выкинули. Та же фигня случилась со всеми остальными героями. В общем, дерьмовые воспоминания. С полгода жизнь была похожа на партизанство в тылу врага. Я высовывал нос на улицу только по ночам, перемещался перебежками. В больницу попал. Но потом пришлось спешно оттуда бежать прямо на костылях. Вот с тех пор и… Ну, ты понимаешь?
– И газета не опубликовала никакого опровержения? – удивленно спросила Ева.
– Ева, ну кто же читает опровержения-то? – я обнял девушку и притянул поближе к себе. – Это же как с теми ложечками. Которые нашли, но осадочек остался.
– Было опровержение, да, – кивнул Сэнсэй. – Недели через две после публикации. В десять строчек, где-то в конце газеты. Как раз между объявлением «продам гараж» и оповещением от службы вывоза говна.
– Понятно, – нахмурилась Ева.
– Эй, пипл, не грузитесь так! – Сэнсэй потрепал Еву по плечу. – Дело прошлое. Сейчас я уже общаюсь с прессой. Ноблесс оближ, как говорится. Но только с надежными ребятами.
– Жан надежный, – заверил я. – Если накосячит, я ему голову откушу.
– Да все нормально, я поговорю с парнем, пообещал же, – Сэнсэй подмигнул. –
Ночная афтепати покатилась по накатанным рельсам. Горлышки бутылок звенели о края стаканов и рюмок, велись разговоры с разной степенью экспрессии. Звенел то гитарный перебор, то флейта, то варган. А то все вместе. Люди перетекали от одного кружочка к другому. Обнимались. Делились ценными мыслями, которые тут же забывали.
И я тоже бродил. Разговаривал, подпевал, чокался стаканами. Со стороны наблюдая за своей сестрой. Не вмешивался, тем более, что судя по румянцу на ее щеках и блеску в глазах у нее все было отлично. На ее запястьях появилось несколько бисерных фенечек – это Люся и Ася постарались. Пила ли она алкоголь? Да хрен знает, разве что втихушку. Я не настолько внимательно следил, чтобы каждую секунду за ней наблюдать. А даже если и да… Заметного опьянения не видно, и ок.
Похоже, у них с Бельфегором и правда что-то такое намечается. Несколько раз отсек их вместе – как они довольно долго сидели в уголке и интимно шептались, как держались за руки, и уже совсем глубокой ночью сестра как будто задремала, склонив голову на плечо рыжего клавишника. А тот бережно ее обнимал, и по лицу его блуждала мечтательная улыбка. Дурачкая такая, блаженная практически.
– Как оно? – шепотом спросил я, чтобы сестру не разбудить. Но Лариска встрепенулась и посмотрела на меня сонными глазами.
– Вооова… – протянула она. – Я не сплю, не сплю…
– Можем вызвать такси и поехать домой, – предложил я.
– Нет-нет, все нормально, – запротестовала она. И Бельфегор тоже встревожился и обнял ее крепче. – Давай еще побудем, пожалуйста!
– Как скажешь, – подмигнул я. – Боря, можно тебя на пару слов?
Бельфегор нервно так задергался, шепнул что-то Ларисе на ухо, и мы отошли в дальний уголок.
– Вов, ты не подумай, я ничего такого, – затараторил Бельфегор. – Лариса такая классная, с ней, оказывается, так разговаривать интересно. А я-то думал, что она еще совсем детсадовская…
– Эй-эй, полегче, – засмеялся я. – Я вообще-то не с претензиями. Как она?
– В смысле? – захлопал глазами Бельфегор.
– У нее вчера были неприятности в школе, – не стал я вдаваться в подробности. – Вот я и захватил ее с собой на концерт, чтобы развеялась.
– Она ничего вообще не говорила, – помотал головой Бельфегор. – Но ты не подумай, что я…
– Вот и славно, – я похлопал рыжего по плечу. – Хорошо, что ты рядом с ней. В тебе я на все сто уверен, что ты не обидишь девчонку.
– Я правда не… – начал Бельфегор.
– Топай уже к ней, а то уснет твоя принцесса, – я подмигнул. – Там на кухне я вроде кофе видел…
Бельфегор умчался до того, как я договорил. Я усмехнулся и пошел на следующий круг по афтепати. С семейными делами все в порядке, теперь нужно вернуться к приземленным деловым вопросам. И нюх на эти вещи безошибочно привел меня на кухню, где сидели Сэнсэй, Шутихин-старший и еще один перец из компашки хозяина студии – в пестром пиджаке, очечках в золотой оправе и с золотыми зубами с правой стороны рта.