95-й. Сны о будущем прошлом

Войлошников Владимир

— Это вы сами написали?

— Ну, конечно.

— Весьма, весьма неплохо. И даже… А рисунки у вас сохранились?

— Естественно. Они в конце, в приложении.

Уж научные работы я оформлять умею.

— Да, вполне достойная статья. И стиль изложения достаточно… неплох. Я бы даже сказала, хорош… Да, хорош… Однако, видите ли, в чём дело. Всё-таки ИГУ — это более… как бы сказать… научный вуз. Если бы вы переводились внутри педагогического университета, дело было бы куда проще. Даже с того же филологического факультета. Насколько я знаю, перечень предметов в учебном плане между

вашим нынешним факультетом и дошкольным отличается значительно. Вам придётся сдать несколько дополнительных экзаменов.

— Хорошо. Когда?

Она пытливо прищурилась:

— Вы так в себе уверены?

— Относительно. Уж на четвёрки-то сдам точно.

Татьяна Филимоновна задумчиво постучала ручкой по столу.

— Давайте так. Вы приносите выписку о сданных предметах из вашего деканата. Я посмотрю, что можно зачесть. Исходя из этого уже будем решать. Завтра меня не будет. В среду в десять жду вас.

— Хорошо, спасибо, я приду.

— Всего доброго.

Вышла я из деканата и поняла, что по времени совсем не рассчитала. Целый час ещё ждать-куковать. Подумала — и пронеслась быстренько до филфака, взяла эти справки о сданных сессиях. Вернулась — как раз мужики подъехали. Помотались мы по центру, а потом Василич нас подвёз до нужной остановки.

— Завтра, наверное, не надо, — предложила я, — я сшить не успею. А в среду я вас также жду. Даже, Вов? Поедем на речку?

— Поедем, — кивнул муж, — Лишь бы дождя не было.

Но дождя не было. Погода стояла жаркая, и четыре дня подряд, когда полдня, а когда и весь, мы проводили на речке. Должен же у нас быть беззаботный медовый месяц, в конце-то концов?

В среду я снова заехала к Татьяне Филимоновне. Действительно, целая куча необходимых предметов в моём списке отсутствовала.

— Может быть, придётся зачислить вас на второй курс, — сурово сказала деканша, — Смотрите: здесь четыре предмета, да здесь шесть. Это очень много. И все специальные!

— В таком случае мне придётся писать заявление на экстернат. Вам — дополнительные комиссии создавать. Сколько всем мороки. Давайте, я попробую сдать? Не получится — тогда и будем что-то решать. Насколько я понимаю, вы, как декан, имеете право принимать любые предметы?

Она несколько смешалась:

— Ну… У нас так не очень принято. В понедельник можете подойти, взять у секретаря расписание сдачи экзаменов. Сперва за первый курс.

— Хорошо. И, я так понимаю, гербарий надо собрать в качестве практики по биологии? У меня есть небольшой…

БАБУШКА МОЯ

А в пятницу у нашей бабушки был день рождения! Одиннадцатое августа, а я чуть не забыла, блин! Мама с Василичем прилетели с утра, весёлые. Поехали, говорят. Ну, нам собраться — только подпоясаться.

— Куда едем-то? — спросила я уже в машине.

— К Саше с Ниной.

Да, «Саша» в нашей семье популярное имя. Конкретно этот Саша — самый старший мамин брат. А Нина — его жена, соответственно. Садоводство у них давно, участок не очень большой, зато хороший большой дом. Понятно, почему у них решили собраться. Я, если честно, сильно волновалась. Бабушку увижу! Как же я

скучала по ней все эти годы, Господи! Так, главное не реветь, это будет выглядеть странно.

Среди Кульмухаметовых Вова тоже смотрелся великаном. Даже Олег с Андрюхой, дядь Сашины сыновья, самые рослые из всей родни, были на полголовы его ниже. А родственников собралось человек сорок!

Бабушка смотрела на нас с любопытством. Я и забыла, какая она под конец жизни стала маленькая…

Не реветь!

— Баба, познакомься. Это Вова, мой муж.

Ой, что тут началось! Форменный гвалт. И удивления, и поздравления. И только бабушка тихонько сказала мне:

— Какой худенький… Ну, ничего, откормим…

— Да, баб… Он просто жилистый. Тонкий звонкий… — я всё-таки не удержала слёзы.

Как я рада, что здесь ты ещё жива. Как же мне тебя не хватало…

Вечером мы засобирались домой, и бабушка хотела с нами — но тут началось такое сопротивление! Для понимания картины нужно знать, что у бабы Раи на тот момент было семеро оставшихся в живых детей. Из десяти, такова грустная правда жизни. Но семеро — это тоже немало! И все они хотели, чтобы бабушка у них погостила. Трое ещё не успели быть осчастливлены.

— Да погостюй, пока лето и ноги бодро ходят, — обняла её я, — Смотри, какие погоды стоят! Красота!

Бабушка подумала — и согласилась. И правильно. Ещё год-два, и она совсем перестанет выходить из дома. Ступеньки, будь они неладны… Кстати, ковровое покрытие на зал надо цельное купить, чтоб не запиналась она и не падала.

ОТПУСК КОНЧАЕТСЯ, БЛИН!

В субботу мы двинули в лес, погулять и заодно пополнить мой гербарий. Вовка прихватил свою шпагу, для которой я сшила брезентовый чехол с лямкой через плечо, и выглядела она в нём неким странным музыкальным инструментом.

Я собирала листики-цветочки и наблюдала за мужем. Однозначно, получил он от старшего себя как минимум образы. И двигается уже лучше.

Ну, хорош.

Люблю я его, и смотрю восторженными глазами, что есть, то есть. Но это не отменяет того факта, что Вовка отличный фехтовальщик. А тут, понимаете ли, правильные движения — они, как правильное оружие, прекрасны. Поэтому люблю смотреть, как он фехтует и как тренируется. Красиво.

В воскресенье я внезапно поняла, что со всеми продлениями до конца Вовкиного отпуска осталась всего неделя, и чуть не впала в депрессию.

Хотя вот говорят, что разлуки типа укрепляют чувства…

Херня какая! Не хочу я ничего укреплять! Хочу, чтоб мой мужик со мной в постели спал. Тут я начала хлюпать носом и страдать. Вовка посмотрел на это дело и повёл меня гулять. Мороженками кормить и вообще утешать всячески. Вот какой он у меня молодец.

14 августа 1995.

Самое дурацкое, что до конца отпуска Вовы осталось пять дней, и до конца отпуска Василича — тоже! И подработать надо было, и с мужем хотелось подольше побыть. Хотя всё чаще у меня всплывала мрачное «перед смертью не надышишься». Вслух я так, конечно, не говорила. Тьфу-тьфу, лети, лети, никого не зацепи! Но мысли — куда их денешь…