95-й. Сны о будущем прошлом

Войлошников Владимир

— И я люблю тебя, радость моя.

Но в понедельник, когда я в очередной раз прибежала на обнимашки морда лица у Владимира Олеговича была таки битая. В своё оправдание он заявил, что Витамин тоже не ушёл обиженным. Били, я так понимаю, они друг друга, пока стоять могли. И вроде как по очкам золото присудили Витамину, а мой — серебряный. Красавчик.

Что характерно, Витамин оказался с их же роты, только с другого взвода. Вова мне его показал. И ходил Витамин сегодня тоже… бережно.

— А вам разве не полагаются какие-нибудь…

освобождения от физкультуры, что ли?

Ой, какой выразительное лицо.

— Понятно. Только массовые расстрелы спасут революцию.

— Вот-вот, — сказал Вова и пошёл бежать три километра.

Главное, занятная какая штука — все спортивные упражнения в сапогах. Никаких не то что кроссовок, а даже берц. В тяжеленных кирзачах, подбитых медными гвоздями. Такая вот китайская метода. Видимо, как в том анекдоте: потом сбрасываешь шкаф — и ты терминатор. Такие дела.

СЕНТЯБРЬ УЖ НАСТУПИЛ…

Ещё три дня продолжалась моя лафа с каждодневным посещением уроков физкультуры, а потом настало первое сентября и мне (внезапно, блин!) пришлось выйти на учёбу. Это кровь из носу надо было сделать. Наладить контакты с преподавателями, произвести правильное впечатление. Договориться, в конце концов, о каких-то письменных сдачах. Мне реально это будет проще, чем высиживать от звонка до звонка все пары. И у Вовы тоже начался учебный год. Это значит — меньше физ-ры, больше всякой теории, окна между занятиями другие и не всегда удобные… Хорошо хоть возможность вечером по телефону поболтать оставалась.

Так вот, про первое сентября.

Многолетняя привычка идти в школу первого сентября с букетом зудела, как неприятный зуммер. Фубля. Возможно, из-за этого я и букеты не люблю. Первое сентября — у педагога ВЕСЬ ДОМ в цветах. Как у Матроскина, у которого молоко везде было, даже в умывальнике. За ними надо ухаживать, воду им менять и прочее. А потом они начинают массово вянуть и стебли такие противные становятся, бу-э-э… А ещё на мусорку тащи! А банки??? Банки в те махровые времена были нужной вещью. Не сказать, чтоб ценной, но порядочная хозяйка трёхлитровыми банками не разбрасывалась (тут взгляд такой многозначительный и знак (!)). А значит, все эти банки тебе же ещё и мыть. Ну, зашибись, удовольствие!

Я шла через центр и раздумывала. А что тогда? Гору шоколадок? Большую коробку конфет? Блокнотики? Фубля… О! Торт! Полюбас же чаи на праздник гонять будут. Зайду-ка я в «Вентус», крючок небольшой.

Пришлось немного постоять в очереди, но тортик того стоил. Симпатичный и вкусный — мы тогда такие покупали, после регистрации. Упаковали мне честь по чести и пошагала я дальше, весёлая.

Ноги чуть не унесли меня по привычке на филфак — вот бы конфуз вышел! Повернула уже с пешеходного перехода, причапала в пед, запёрлась с этим тортом в деканат — а там дым коромыслом. Все после лета радуются. Дошкольники же. Не знаю, как сейчас, а в те далёкие времена все были практики, в обязательном порядке работа с детскими группами, исследования — общение — а это всегда отпечаток накладывает.

25.ОСЕНЬ-ОСЕНЬ…

ИТАК,

ПЕД. ПЕРВОЕ СЕНТЯБРЯ

Заглянула я в деканат.

— Добрый день! — говорю, — Можно вам от меня коллективный подарочек оставить? Чтоб вы чаю попили в честь праздника?

Секретарша первая сориентировалась: «конечно»! Да «как приятно»!

Я коробку на стол поставила и пошла. Уже дверь за собой закрывая, услышала чьё-то удивлённое:

— А это кто?

— Это девушка перевелась к нам на третий курс, — ну правильно, секретарша же мне сама документы оформляла.

Зашла к Анне в аудиторию (тэкс, теперь это и моя тоже, между прочим). А там уже народу полно! И Анютка, конечно, на последней парте сидит с Зинкой и третьей их подружкой, как её, блин? Ирка, вроде. Та вообще феерическая девица оказалась. Типичная блонди из анекдотов, только без знания квантовой механики.

Я достаточно громко прикрыла дверь и поднялась на кафедру. Группа уставилась на меня во все глаза — мало ли кто я? Молодых преподавательниц тоже до фига было.

— Итак, товарищи, — в наступившей тишине веско произнесла я, — По последним данным, жить стало лучше, жить стало веселее… потому что я теперь с вами!

— Да это же Ольга Шаманова! — завопила со своего места Анна, — Я вам про неё рассказывала!

Да… Нет более шумных и неорганизованных групп, чем педагоги-дошкольники…

Я подсела к девкам на последнюю парту (длинные такие у нас стояли, по шесть человек за одну садились):

— Ваши сведения, барышня, несколько устарели, — покрутила перед носом у Анны рукой с кольцом.

Глаза у неё стали огромные:

— Ты что?.. Вы расписались, что ли?!

— До-о-о, скоро месяц, как я солидная замужняя женщина.

— Офиге-е-еть! Когда познакомишь?

— Как только вырвется из своей этой армии — так сразу. Есть подозрение, что только к новому году.

— Да ты чё…

— Ну, вот така фигня, малята.

Аня ещё хотела много чего выспросить, но тут пришла кураторша и временно прикрыла нашу лавочку.

Зато после классного часа мы вместе поехали домой, запёрлись к Аньке в гости и протрепались до ночи…

Следующая неделя у меня получилась установочная, не всякий день получалось до мужа добежать. Зато в субботу я услышала от него такую феерическую историю, которая заслуживает отдельного заголовка.

ОСЕННИЙ ЗАГОН

У майора Гробовченко случился осенний загон.

В пятницу вечером (восьмого сентября, если кому нужна точность), когда, как говорится, ничего не предвещало, все желающие спали (поскольку вечерняя поверка прошла и был объявлен отбой), а отдельные нежелающие спать сидели в классной комнате, завесив изнутри окна и двери одеялами (ну, нужно же было как-то прекратить поступление вовне света от монитора и телевизора), майор Гробовченко вернулся в расположение роты, чтобы внезапно проверить боеготовность вверенного состава.