999-й штрафбат. Смертники восточного фронта
Шрифт:
Обермайер кивнул.
— Ну, значит, тогда все. Как только кто–нибудь вернется со сведениями, вы тут же докладываете мне из Борздовки.
— Вот этого обещать не могу, — сухо ответил Обермайер. — Дело в том, что вместо меня на период моего отсутствия обязанности командира роты будет исполнять унтер–офицер Вегнер.
— Вегнер? Не знаю такого. Кто это? И почему именно он?
— Потому что я тоже буду участвовать в рейде.
Бросив карандаш на стол, Барт уставился на Обермайера:
— Обермайер,
— Прошу вас, герр гауптман, не отдавать такого официального приказа.
Барт вперил в Обермайера долгий испытующий взгляд:
— Что за этим кроется, Обермайер? И почему именно Вегнер? Снова сентиментальные экскурсы в прошлое? В герои угодить хочется? Этот Вегнер — у него хоть есть семья? Дети?
— И не один ребенок, герр гауптман, а пятеро, — пояснил Обермайер. — Но вы не думайте, я не поэтому… И в герои, как вы изволили выразиться, я не мечу. Просто хочу быть вместе с ротой, и в этом нет ничего плохого, как я понимаю.
— Послушайте… Знаете, а вы ведь правильно поступаете, Обермайер. Рейд — не прогулка. Но вы и мне нужны, поймите… Вы только представьте себе — явится вместо вас сюда какой–нибудь сопляк, как Беферн, к примеру… А это, между прочим, вполне правдоподобный вариант.
— Ничего, герр гауптман, вы уж ему сумеете дать окорот. И потом — я, вообще–то говоря, твердо рассчитываю вернуться. И вернусь. Можете мне поверить. В конце концов, и я все эти годы в тылу не отсиживался и кое–что понимаю.
Гауптман Барт задумчиво пожевал губами. Как показалось Обермайеру, командир батальона был расстроен. Он мельком взглянул на Обермайера, потом отвел взгляд.
— Ну что же, ладно! — негромко произнес он. — Ладно… Вот только мне жаль… Мы с вами, невзирая ни на что, отлично понимали друг друга… Вы мне всегда импонировали, Обермайер…
Барт подтянулся.
— Ладно–ладно, не будем впадать в сентиментальность, — с улыбкой сказал он. — Так уж и быть — не буду, не буду вам отдавать официального приказа остаться.
Пока в Борздовке Обермайер и Барт обсуждали детали предстоящего разведывательного рейда 2–й роты, доктор Кукиль в Берлине вот уже пятый час пытался дозвониться до Орши.
Он стоял у коммутатора вместе с группенфюрером СС [10] , близким приятелем, которого вызволил из одной весьма пикантной ситуации.
— Связь с Оршей есть, так что дозвониться можно! — сообщил группенфюрер сидевшему у коммутатора телефонисту. — Мне там быть не довелось, однако эта дыра играет серьезную роль на Восточном фронте.
10
Группенфюрер — генеральский чин в СС, соответствовавший генерал–лейтенанту вермахта.
И
— Ничего–ничего, все равно дозвонимся, герр доктор! Но на все требуется время. Подумайте только, через сколько промежуточных станций мы подсоединяемся. Но мы дозвонимся, обещаю вам!
И группенфюрер дружески ткнул в бок Кукиля.
— От души надеюсь, что не опоздаем, — озабоченно морща лоб, буркнул доктор Кукиль.
Усевшись рядом с обер–ефрейтором–телефонистом, он напряженно вслушивался в раздававшееся в наушниках потрескивание.
— Четыре часа, подумать только! Мне необходимо узнать у него дозировку… Нет у нас времени на эксперименты…
— Боже мой, герр доктор, сколько вас знаю, таким еще никогда не видел! — покачал головой эсэсовец.
— Орша на связи! — доложил обер–ефрейтор.
Кукиль резко повернулся к нему:
— Давайте!
Но телефонист тут же разочарованно махнул рукой:
— Говорят, они еще дальше — в каких–то Бабиничах или… как это? В Борздовке. Придется еще немного потерпеть.
— Бог ты мой! Бог ты мой! Сколько же еще терпеть?
— То, что мы дозвонились до Орши, — еще полдела. Дозвонимся и до нужного места. Все–таки в нашей организации кое–что возможно, — уверенно произнес группенфюрер.
— На проводе еще четверо или пятеро, — нервно доложил телефонист.
Этот штатский, у которого явно шарики за ролики зашли, да еще эсэсовский генерал! Как они осточертели! Пятый час покоя не дают… И все из–за какой–то дыры невесть где… Черт бы их всех побрал!
— Кто–то ответил, но в линию влезли еще несколько человек!
И телефонист стал орать в раковину микрофона гарнитуры:
— Алло! Алло! Орша? Штаб дивизии в Орше! Да разъедините вы их — мешают! Срочное сообщение из Берлина. Дайте Бабиничи — Борздовку! Да, гауптмана Барта. Говорю вам, разъедините их…
Доктор Кукиль машинально отер вспотевший лоб. Группенфюрер зажег новую сигарету. Оба ждали.
И тут обер–ефрейтор громко спросил в микрофон:
— 999–й батальон? Гауптман Барт? Алло, это гауптман Барт? Это Борздовка — гауптман Барт?
Взглянув на Кукиля, телефонист закивал головой, тот немедленно схватил вторую трубку.
— Кто это? Гауптман Барт? Командир батальона? Это Берлин, алло! Гауптман Барт, вы слышите меня?
В Борздовке гауптман Барт сидел, прижав трубку полевого телефона к уху.
— Берлин? — выкрикнул он. — Что это за дурацкие шутки? Какой идиот на линии? Да, это гауптман Барт.
— Это доктор Кукиль! Из Берлина! — кричал Кукиль в трубку. — Попросите к аппарату рядового Дойчмана, поняли — рядового Дойчмана! 2–я рота!