999999999 маны. Том 3
Шрифт:
Со своего десятого дня рождения я помнил совсем немногое. Много людей в костюмах, довольный отец и атмосфера праздника, который, тем не менее, совсем не ощущался моим. Если не считать прикосновение к камню пробуждения, одарившему меня Уроборосом, то следующим воспоминанием, ярко впечатавшимся в мою память, была небольшая игра, которую устроил отец. Тогда он был уверен в том, что мне выпадет боевой атрибут, а потому решил немного разбавить вечер, а заодно немного набить себе кошелек, и объявил ставки на то, что именно мне выпадет.
Нужно ли говорить,
Совру, если скажу, что помню среди гостей Альберта Флейнса, однако ничего удивительного в том, что его пригласили на столь важное событие, не было. В конце концов, отец до последнего верил, что из меня выйдет достойный преемник.
Жаль только, что из всех мелких мелочей, которые могли остаться в памяти главы клана Флейнсов в тот вечер, отпечаталось именно моё лицо.
Я не чувствовал в его словах ни угрозы, ни страха. Альберт просто курил свою сигариллу и смотрел в окно, по всей видимости, ожидая от меня хоть какой-нибудь реакции.
— Марк Ротт мертв, — я повернулся к нему и посмотрел прямо в глаза. — Вы обознались.
Флейнс хмыкнул и затянулся.
— Мне слишком много лет, чтобы меня пугали такие серьезные взгляды, молодой человек. Впрочем, я не осуждаю. Даже наоборот, — он едва заметно улыбнулся.
— Вот как?
Очевидно, что если бы он хотел сдать меня, то сделал бы это без предварительных разговор один на один. Но если дело не в этом, то к чему это всё?
Альберт продолжал.
— С последнего совета я всё надеялся, что эти идиоты опомнятся, — он закачал головой. — Но, видимо, уже поздно.
— Мне кажется, что все было решено задолго до этого дня, — я сделал шаг навстречу к Флейнсу.
Делать вид, что я — не я, уже было глупо. Да и, в конце концов, если бы он хотел что-то со мной сделать, то явно бы перед этим не подлавливал меня для разговоров тет-а-тет.
Мужчина покачал головой и улыбнулся, глядя в окно.
— Решения на совете могут меняться в щелчок пальца из-за сущих мелочей… однако сейчас, похоже, не тот случай, — Альберт глянул на почти докуренную сигариллу. — Радует одно — этот хотя бы обещает быть занимательным.
Я нахмурился.
— Да уж. Страна катится к чертям в угоду Белецкому — занимательнее некуда.
— Что я могу сказать, — он отправил окурок в окно аккуратным щелчком пальца, — у всех разное представление о юморе.
Кажется, нам пора, — мужчина указал на дверь. — Не стоит заставлять их ждать.
— Подумают, что мы плетем заговоры? — я ухмыльнулся.
— Да нет, просто невежливо.
Альберт отринул от окна и пропустил меня вперед, к двери в соседний вагон.
Весь наш короткий разговор я ждал какого-то подвоха, однако глава клана Флейнс не сказал и не сделал ничего, что было хотя бы в какой-то мере похоже на угрозу, предложение… или предупреждение, на худой конец. Однако я понимал, что вряд ли бы он вышел ко мне просто затем, чтобы сухо отметить тот факт, что он меня узнал.
Хотел посмотреть на мою реакцию? Или дал понять, что мнения в совете всё же разнятся? В любом случае, предчувствие
Гости пока даже и не думали куда-то идти. В общем и целом, с того момента, как я удалился подышать, ничего не изменилось, разве что состав столиков в очередной раз перемешался, как колода карт, и сами голоса клановских словно стали несколько тише. Видимо, общие безобидные темы для разговоров закончились, вынуждая достопочтенных господ говорить по существу..
Меня это, впрочем, волновало мало. Не оборачиваясь назад, я отправился прямо к нашему столику, подметив, однако, что полное безразличие вначале сменилось на короткие взгляды в мою сторону со стороны каждого клановского, мимо которого я проходил.
Не успел я даже окончательно сформировать у себя в голове опасения насчет перемены в поведении гостей, как эти самые опасения тут же подтвердились. Столик, за которым мы сидели с Элизой и Говардом, был пуст. Захотелось обернуться и начать рыскать глазами по помещению в поисках дяди и моей невесты, однако, я сдержался от того, чтобы так явно показать беспокойство.
Тем не менее, притихшие до этого разговоры и вовсе пропали.
Замерев перед пустым столом, я слегка повернулся вправо — к окну, в отражении которого увидел, как сразу несколько глав кланов поднимаются со своих мест.
В опасной для жизни ситуации человек может повести себя всего лишь тремя способами. Для простоты эти реакции называют «Бей, беги, замри», что, в общем-то, говорит само за себя. Возможно, события последних недель немного сделали меня параноиком, а потому я не мог расценивать происходящее как что-либо иное, нежели прямую угрозу. Стоять на месте вариантом не было, ровно как и бежать — увы, поезд такая же ловушка для меня, как и для клановских. По крайней мере — этот поезд.
В нем не было открытых переходов между вагонами, а потому варианта вывалиться за борт, переломать себе всё, что только можно и спокойно умереть, чтобы через пять минут встать свеженьким, у меня не было.
Оставалось только бить. Я быстро прикинул, в кого из клановских и их охранников имело бы смысл влететь первым и даже наметил ближайший столовый нож, который остался на моей тарелке…
Но резко повернуться и напасть на одних из сильнейших пробужденных в стране мне не дал басистый голос, что донесся откуда-то позади.
— Если вы ищете Говарда Ротта… то, боюсь, я посчитал его присутствие на собственном поезде не совсем уместным, — я медленно развернулся и уставился на единственного оставшегося сидеть на месте мужчину.
Острих выглядел так, словно всё происходящее его интересует не больше, чем какой-нибудь бухгалтерский отчет. Он говорил с одышкой, часто делая паузы и даже не смотрел на меня, а просто перекатывал между сальными пальцами золотую монетку, раз за разом всё быстрее.
— Остальные члены совета сошлись на том, что и как участник совета он нам ни к чему, — Острих облизнул губу. — Раз с нами теперь истинный глава клана Ротт.