А был ли мальчик (част 1-6)
Шрифт:
Он обнаружился в кабинете, перед Омутом Памяти. Мне еще никогда не приходилось пользоваться этим приспособлением, но я подозревала, что не стоит сейчас окликать Северуса. Впрочем, долго ждать мне не пришлось - он поднял голову спустя минуту после того, как я вошла.
– Я просматривал твое воспоминание, - пояснил он. Я немедленно подошла к нему и обняла:
– Все уже случилось, Северус, ничего нельзя изменить. Это не твоя и не моя вина. Мама не хотела бы, чтобы ты снова начал себя винить.
– Не буду, - пообещал он, крепко прижимая меня к
– Как ты, ребенок?
– Это ужасно. Если я и впредь при виде дементоров буду испытывать то, что испытала в поезде...
– Ты извлекла воспоминание, - напомнил он.
– Такого точно не будет.
– Надеюсь.
Согласовав расписание, я ушла в свою гостиную. Там обнаружились все мои друзья, поджидающие меня и жаждущие объяснений. Подавив вздох, я попросила Невилла рассказать все вместо меня, я ушла спать. Голова почему-то дико разболелась, и я достала из сундука пузырек Зелья сна-без-снов.
Утро долгожданного облегчения не принесло: первым уроком в расписании стоял УЗМС. За завтраком мы видели Хагрида, украшенного ожерельем из дохлых сусликов, и нехорошее предчувствие закралось в мою душу. Словно подтверждая его, в сумке зашебуршилась "Чудовищная книга о чудовищах".
Все студенты собирались у хижины лесничего, и я без особого удовольствия лицезрела мопсовидную рожу Паркинсон - урок был совместно со Слизерином. Зато до отвратительного жизнерадостный Драко сразу поднял мне настроение:
– Слышали? Сегодня с утра "Чудовищная книга" сожрала туфли Паркинсон и погрызла мантию Буллстроуд! Они полчаса не могли выйти из спальни, пока Гойл не сжалился и не позвал крестного!
А я-то думала, почему этих двух нет в Большом зале... Они, оказывается, были слегка заняты.
Хагрид повел нас вдоль опушки к огороженному загону, в котором никого не наблюдалось. Мы что, невидимок изучаем?
– Это фестралы?
– спросил Винс, обращаясь ко мне.
– Что? А, нет, - я вспомнила, что из нашей компании фестралов могла видеть только я.
– Там никого нет.
– Встаньте так, чтобы всем было видно, - скомандовал Хагрид.
– Окройте свои книги на тридцатой странице...
– Как?
– пискнула возмущенная Паркинсон.
– Чего?
– Как их открыть?
– повторила она. Все достали из сумок обезвреженные с помощью подручных средств книги: кто-то перевязал ее веревкой, кто-то скотчем или магической липкой лентой, многие просто перетянули вытащенным из собственных брюк ремнем.
– Что, никто не сумел открыть?
– искренне удивился полувеликан.
– Их же только погладить надо!
Он взял у меня книгу, размотал цепь и погладил указательным пальцем по корешку прежде, чем она успела укусить его. Ворча, остальные студенты проделали эту же операцию.
– Погла-адить, - собезьянничала Панси.
– Да мой отец...
– начала было она, но глянула на меня и прикусила губу. То-то же!
– Ну, пойду зверушек приведу, - почесал макушку Хагрид.
– Офигеть, - Драко
– Только Хагриду могло прийти в голову, что мы догадаемся погладить этих монстров в обложке.
– Да уж... Ну ничего себе!
– невиллов возглас был вполне понятен: к нам галопом приближались самые странные животные из всех, что мне доводилось видеть. Туловище и задние ноги лошади, орлиная голова и передние ноги, огромные крылья, сложенные на спине...
– Гиппогрифы!
– еще бы, Драко сразу узнал этих зверей - его отец владел гиппогриффьим питомником и пару раз даже брал наследника с собой на экскурсию.
– Им надо поклониться, и тогда они не причинят тебе вреда.
– Это, сталбыть, гиппогриффы, - прогудел Хагрид.
– Очень гордые и церемонию любят. Если подойти хотите, надо сперва поклониться им вот так, - великан согнулся в церемонном поклоне.
– И ждать, чтобы он в ответ поклонился. Если не захочет - тогда быстро отходить, иначе он и клюнуть может, и оцарапать.
Гиппогрифф между тем поклонился полувеликану, и тот отцепил от своего ожерелья одного суслика.
– На, мой хороший! Правда, они прелесть?
– Чудовищно прекрасны, - пробормотал Невилл, косясь на страшные когти зверептицы.
– Ну, кто желает познакомиться?
Драко сразу выскочил вперед и бесстрашно пошел к гиппогриффу. Остановился в десятке шагов, изящно поклонился и стал ждать ответа. Похоже, аристократичный поклон пришелся тварюшке по душе, поскольку тот ответил и приглашающе курлыкнул, распуская крыло. Драко приглашением воспользовался и, подсаженный Хагридом, гордо взирал на одноклассников с гиппогриффьей шеи. Птицезверь заклокотал и взмыл в воздух, заложив крутой вираж. Ученики заулюлюкали и захлопали, а Драко вдруг стукнул своего скакуна пятками и направил его к Черному озеру. Облетев его почти по периметру, гиппогрифф пошел на посадку.
– Ух, здорово!
– глаза Драко сияли.
– Гарри, Нев, ребята! Это так круто!
– И ничего ты не страшный!
– заявила Паркинсон и полезла к гиппогриффу.
– Ты просто курица-переросток! Огромная, тупая курица!
Никто не успел ее остановить, и слизеринка приблизилась к зверю на опасно близкое расстояние, продолжая его оскорблять.
– Назад!
– заорал Хагрид, но было поздно: гиппогрифф взвился на дыбы.
– Акцио Панси!
– выкрикнула я и заклинание, к моему удивлению, подействовало: противная девчонка разлеглась на мне, как на перине.
– Он меня убил!
– завыла она.
– Кто - он?
– я раздраженно спихнула ее с себя.
– Он к тебе и пером не притронулся, дура!
Бледный как полотно Хагрид рвал и метал.
– Сто баллов со Слизерина! Я сообщу вашему декану! Я же говорил: нельзя так с ним, он уважение любит!
Поуспокоившись, он вытер пот со лба и уже спокойнее произнес:
– Гарри, ты просто умничка! А ты, как тебя там... да у тебя теперь Долг Жизни перед Гарри! Если бы не она, от тебя только мокрое место осталось бы!