А что же будет со мной?

Чейз Джеймс Хэдли

– Я живу в соседнем коттедже, – сказал я.

– Что, пойдем в соседний коттедж?

И снова я засомневался, но такие женщины, как она, могут вить из меня веревки. Я сунул папку обратно в ящик стола.

– Почему бы нет?

Она выскользнула из шезлонга, пока я поднимался из-за стола.

– Есть в тебе что-то такое…

– Я знаю, и в тебе тоже.

Я обнял ее, а она прижалась ко мне всем телом. Ее губы впились в мои, язык стремительно скользнул мне в рот.

Все опасения, все сомнения вылетели у меня из головы. Я едва ли не выволок ее из коттеджа О’Брайена и потащил к себе.

– А

ты ничего, – лениво протянула она.

С любовью, если это можно так назвать, было покончено, и она лежала рядом со мной на большой кровати, свернувшись, словно красивая, гладкая кошка.

Лучшей любовницы у меня не было со времен маленьких вьетнамок из Сайгона, которые были чуть более темпераментными и чуть более искушенными, но ненамного.

Я взял сигарету, закурил и потянулся. И все мои сомнения вернулись.

– Как-то внезапно все получилось, тебе так не кажется? – произнес я, не глядя на нее.

Она засмеялась:

– Ладно, признаюсь. Я слышала о твоем приезде. И я надеялась, что ты захочешь немного любви. Подумала, ты зайдешь либо к Тиму, либо к себе. Я девушка, которой нужен настоящий мужчина, а тут в лагере одни уроды – уроды, которые боятся собственной тени. Они скорее глотку себе перережут, чем займутся любовью, – вот как они боятся лишиться своей работы.

– Значит, все эти разговоры о том, что ты ждешь Тима, просто чушь?

– А сам как думаешь? Можешь представить, чтобы такая девушка, как я, захотела такого потного толстяка, как Тим? Нет, я ничего против него не имею. Он хороший, просто не мой тип. – Он вскинула руки над головой и довольно вздохнула. – Я надеялась на вливание свежей крови… и вот она влилась.

Я немного повернул голову и посмотрел на нее. Она была красивым, шикарным, неприкрытым воплощением порочности, однако меня она просто очаровала.

– Ольсона ты так же встречала?

– Берни? – Она покачала головой, и ее лицо немного погрустнело. – Разве ты не знаешь, что с ним случилось? Он получил пулю туда, где от нее больше всего бед. Бедняга Берни вышел из игры.

Это меня потрясло. Я знал, что Ольсон был ранен в пах во время последнего вылета, но я как-то не задумывался о возможных последствиях. Значит, у Ольсона еще одна беда, кроме страха потерять работу? Господи! Не дай бог, чтобы такое случилось со мной!

– Этого я не знал.

– Он чудесный человек, – сказала Пэм. – Он рассказывал мне о тебе. Считает, что и ты тоже чудесный человек. Он очень тобой восхищается.

– В самом деле?

– Ты нужен ему, Джек. Берни так одинок. Он плохо ладит со здешними уродами. Он все время спрашивал меня, как я думаю, возьмешься ли ты за работу. Он очень боялся, что ты ему откажешь.

Да, все прозвучало складно, но что-то в ее речи подсказывало мне, что кто-то отрепетировал с ней все реплики.

– Я никогда не отказал бы Берни, какой бы ни была работа.

Она подняла ногу и принялась рассматривать ее.

– И вот ты здесь… что лишь подтверждает твои слова. – Она опустила ногу и улыбнулась мне.

– Вопрос: надолго ли? Здесь нет для меня работы, детка. Стройкой занимается Тим.

– Берни хочет, чтобы ты присматривал за ним.

– Я знаю. Он мне говорил. За Тимом не нужно

присматривать. – Я загасил сигарету. – Что еще тебе рассказывал Берни?

Она посмотрела на меня пустым взглядом, который у женщин означает, что они не желают продолжать разговор.

– Он просто хотел, чтобы ты был с ним рядом, вот и все.

– Ты говоришь так, словно ты его доверенное лицо.

– Именно так. Бывают дни, когда нет полетов. Эссекс же не все время в воздухе. Мы с Берни сдружились. А Джин ему не нравится. Он так одинок.

– Но ты же не хочешь сказать, что он готов платить мне из своего кармана только за то, чтобы я составил ему компанию?

– Примерно так и есть, Джек. Надеюсь, ты останешься с ним.

– Думаю, мне лучше поговорить с ним самим.

– Поговоришь.

– Он, кажется, боится лишиться работы.

– Все боятся. С Эссексом трудно поладить, а с миссис Эссекс – еще труднее.

– Так есть еще и миссис Эссекс?

Пэм сморщила носик:

– Тебе повезло, что твой работодатель – Берни. Да, миссис Эссекс есть… дражайшая Виктория. Надеюсь, ты никогда с ней не пересечешься. Другую такую стерву еще поискать. Все боятся ее до одури.

– Неужели все настолько плохо?

– Да. Стоит тебе разок не так повернуться, и миссис Эссекс укажет тебе на дверь. Мужа она держит на коротком поводке. Да, Эссекс – скотина, полная самомнения, но у него хотя бы имеется повод для самомнения. Но Виктория! Она просто выскочка, всего лишь красивое личико и тело, испорченная, избалованная сучка, которая куражится над теми, чье благополучие зависит от денег Эссексов.

– Да она милашка.

– Именно. – Пэм засмеялась. – Держись от нее подальше. Что ты делаешь вечером? Не хочешь сводить меня на ужин? У меня «остин-мини». Можно съездить в город в морской ресторан. Как тебе?

– Класс, – сказал я. – А теперь уноси отсюда свои прелести. У меня работа.

– Ну не в первый же день, Джек. Это всегда плохо кончается. – И она обвила меня руками.

Глава вторая

Ресторан «Л’Эспадон» [1] , декор которого явно был слизан с парижского «Рица», стоял прямо на причале. Четыре гипсовые раскрашенные рыбы-меч и рыболовные сети украшали стены. Столики, освещенные электрическими свечами, стояли довольно далеко друг от друга, и можно было вести приватные разговоры без риска быть подслушанным.

1

L’espadon – здесь: меч-рыба (фр.).

Пэм нарядилась в какое-то длинное, до пят, одеяние, перехваченное на талии серебристым ремешком с пряжкой в виде змеиной головы.

Она выглядела просто сногсшибательно. Метрдотель заскользил к ней, скаля зубы в той широкой, дружелюбной улыбке, какую метрдотели приберегают только для любимых клиентов. Она сказала ему что-то, чего я не разобрал, и он, взмахнув рукой, повел нас к столику в дальнем конце, перед которым стояло два шикарных плюшевых кресла и откуда открывался вид на весь ресторанный зал.