А может, в этот раз?
Шрифт:
Несмотря на то что она заставила его пройти через развод, испытать все унижения брошенного мужа, он всегда чувствовал, что между ними есть какая-то тайная связь, и, судя по реакции Кристины на его брак с Мариной, в ней тоже не умерло чувство к нему.
Впрочем, какая разница, что они чувствуют друг к другу! Факт остается фактом: она ушла от него, не потрудившись ничего объяснить, даже не извинившись. До сих пор она не проявляла никакого сожаления по поводу их развода. Хотя насчет последнего он не был уверен. Кристина достигла всего, о чем мечтала в юности: славы,
Но Кристина никогда не была довольна тем, что имеет. Ей непременно нужно заполучить что-то лучшее или большее, она постоянно стремилась к идеалу, который существовал только в ее воображении. Следовательно, не было ничего удивительного в том, что едва беда постучалась в их дом, она первой собрала вещички и смылась.
Стюардесса подошла к Мак-Марпи – вся воплощенная заботливость.
– Могу я что-нибудь сделать для вас, сэр? Не желаете шампанского?
– Кофе, – попросил Джозеф. – Одну чашечку черного кофе с сахаром, пожалуйста.
Стюардесса удалилась.
Джо, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза. Пора подводить итоги. За последние шесть лет столько горестей было утоплено в бесчисленном количестве бутылок, но, хотя и говорят, что истина в вине, Джо так и не нашел ответа на вопрос: что будет делать, если до конца своих дней так и не увидит Кристину. Был момент, когда он даже думал убить ее. Он все еще зол на нее, и боль обиды еще не ушла, но кроме этих вполне понятных чувств он испытывал нечто, в чем даже себе не хотел признаваться.
Нет, какой смысл обманывать себя? Он желал ее. Так, что с трудом сдерживал себя.
Стоило лишь подумать о ней, и желание становилось почти непреодолимым. Эти длинные породистые ноги. Этот ум, живой и яркий, заставлявший его все время держать себя на уровне. И самое главное, эта жажда жизни и темперамент, который когда-то сводил его с ума.
Сводил. Когда-то. Дело прошлое. Вот в чем ключ.
Стюардесса принесла кофе с таким видом, как будто собиралась вручить Джо корону, но он едва ли оценил ее старания.
Две последние недели он безуспешно старался понять, что изменилось в Кристине, и только сейчас понял: пропал огонек, живой интерес и задор, всегда жившие в ней.
Нет, эта женщина с неестественно яркими синими глазами и осветленными волосами выглядит вполне благополучно. Она так хорошо играет свою роль, что Джо, быть может, так ничего и не заподозрил бы, если бы не увидел ее спящей.
Даже Кристина оказалась бессильна удерживать крепость в отсутствие надлежащих защитников. Во сне лицо ее менялось: черты утрачивали жесткость, подбородок уже не казался таким упрямым. На мгновение он увидел перед собой девочку, в которую безоглядно влюбился когда-то, ту, ради которой готов был отдать всего себя без остатка. Он почти наяву представил, что они снова студенты Колумбийского университета, что они спорят об этических нормах, лежа нагими под лоскутным одеялом – подарок матери Кристины к Рождеству.
Но прошлого не вернуть. У Кристины
Кристина изменилась, а он остался тем же, кем был: борцом с ветряными мельницами.
Если посмотреть на вещи с этого угла зрения, возможно, стоит признать, что жизнь Джо все же была смята навек той самой лавиной.
Радостное возбуждение, которое Кристина испытывала всякий раз, когда самолет шел на посадку и становилась видна высвеченная огнями полоса аэродрома, сейчас уступило место ощущению, будто она движется навстречу своей гибели.
Я должна была им сказать, повторяла про себя Кристина, снимая с полки ручную кладь. Но как трудно было заставить себя позвонить отцу в Неваду, чтобы сообщить о том, что Джо намерен привезти на годовщину их с мамой совместной жизни свою новую жену. Как можно было заставить себя сделать этот звонок? Кристина слышала, как радостно звенел голос сестры, когда она разговаривала с Мак-Марпи. Легко представить, как после этого разговора она рассказывала родителям о том, что Кристи и Джо, возможно, снова будут вместе. Кристина будто наяву видела, как светятся радостью глаза родителей при мысли о том, что их младшая дочь и любимый зять воссоединятся.
– Этого не случится, – не замечая, что говорит вслух, пробормотала Кристина. – Не в этой жизни.
– Что не случится? – участливо поинтересовался Слейд, следом за Кристиной поднимаясь с места.
– Не спрашивай, – мрачно отозвалась Кристина. – Мои родители ничего не знают о Марине. Насколько я понимаю, они строят насчет нас с Джо радужные планы.
– А не следовало бы? – с невинным видом спросил Слейд.
– У него есть жена. Ты этого не заметил?!
– А если бы не было, то что?
– Господи прости!
Кристина едва не заехала ему сумкой по голове, но вовремя одумалась.
– Единственное, что меня сейчас заботит, – это реакция моих родителей. Своим появлением мы внесем смятение в их души.
Все сказанное в большей степени относилось к отцу. Действительно, чтобы дожить до золотой свадьбы, надо верить в истины типа: «все к лучшему в этом худшем из миров» и «разделить нас может только смерть».
– Ничто не вечно под луной, – отозвался Слейд. – Почему ваш брак должен быть исключением?
Тот же вопрос Кристина периодически задавала себе с того самого дня, как ушла от Джо. В конце концов любые отношения рано или поздно себя изживают, но как объяснить это родителям? Она представила себе залитое солнцем ранчо, где жили отец с матерью, их радость в предвкушении приезда Кристины и Джо. Что же делать, когда они побегут встречать машину, готовые обнять младшую дочь, всегда проявлявшую задатки вундеркинда, и зятя, который всегда и везде бывал «на коне»?
– Кристи! – воскликнет отец, подходя к ней с распростертыми объятиями. – Позволь мне обнять тебя, девочка.