А небо по-прежнему голубое
Шрифт:
К тому же сам Гарри попросил её о помощи — Дамблдор после череды занятий в его кабинете дал Гарри задание выманить у Слизнорта какие-то особенно ценные воспоминания, касавшиеся крестражей. Приятель попросил Гермиону поискать что-нибудь об этом, но никакую информацию, к сожалению, обнаружить не удалось.
В марте свалилась новая напасть: Рон по ошибке слопал напичканные Амортенцией «Шоколадные котелки», предназначавшиеся Гарри, вообразил, что влюблён в Ромильду Вэйн, а потом и вовсе угодил в больничное крыло, отравившись медовухой профессора Слизнорта. Ситуация
Как раз в тот момент, когда у койки Рона не было никого, кроме Гермионы, в больничное крыло влетела Лаванда Браун. Оценив обстановку — её парень в состоянии смертельной бледности лежит на постели, а рядом с ним сидит его подружка, не так давно устроившая ссору на почве «ревности», и держит его за руку, — мисс Браун воскликнула:
— А ты что тут делаешь?
— Я — его подруга и имею полное право здесь находиться, — сердито ответила Гермиона.
Устраивать новую ссору ей совсем не хотелось, и она прибавила:
— Лаванда, между нами ничего нет, если ты именно это имеешь в виду.
На мгновение та расслабилась и бросила встревоженный взгляд на Рона.
— Что с ним? Я слышала, он отравился медовухой, но где он её нашёл?
— У Слизнорта.
Девушки переглянулись и не сдержали смешок — для постороннего эти слова стали бы полной чушью. Чтобы профессор — и отравил ученика алкогольным напитком? Да быть такого не может! Лаванда наконец оттаяла и присела с другой стороны, взяв свободную руку своего парня в свои ладони. Вид у неё при этом был самый что ни на есть ангельский — ни дать ни взять сестра милосердия. И, похоже, её искренне заботит состояние Рона… Гермиона понимала, что всё это время она была не права, и потому рискнула нарушить воцарившееся было согласное молчание:
— Прости меня за то, что я тебе наговорила тогда.
Лаванда вскинула голову и бросила оценивающий взгляд на соседку.
— Бывает, — наконец, промолвила она, кивнув. — Надеюсь, ты получила хороший урок и не станешь больше лезть в чужие дела, — снисходительно продолжила девушка, улыбнувшись. — Почаще напоминай себе о том, что когда-то пыталась мне внушить: людей, как и книги, по обложке не судят.
— Спасибо за лекцию, — буркнула себе под нос Гермиона (её взбесил покровительственный тон мисс Браун) и уже громче сказала: — Да, конечно, Лаванда. Не буду вам мешать.
Как раз в этот момент Гермиону позвал Гарри, и она вышла из палаты в коридор, где нос к носу столкнулась с близнецами.
— Вы оба здесь? — изумилась девушка, глядя на старших братьев Рона.
— Ну да, — кивнул Джордж. — Хотели поздравить младшего братца с совершеннолетием, а тут такие новости…
Он остался поговорить
— Не знаешь, кто бы это мог быть? — спросил он. — Как-то с трудом верится, что у этого Слизнорта было в планах отравить Рона.
— Гарри наверняка думает, что это Малфой, — после минутного колебания пробормотала Гермиона.
— Абсурд, — тут же высказался Фред. — У этого хорька кишка тонка даже в Запретный лес сунуться, а ты говоришь о покушении на убийство.
— Не я, а Гарри, — возразила Гермиона. — Мне тоже кажется, что это вовсе не его рук дело. Но, согласись, некоторое сходство между случаем с Кэти и с Роном имеется: обе вещи предназначались Дамблдору, и в результате пострадали невинные люди.
— Да уж, Рон умеет найти себе приключения, — пробормотал Фред, ероша волосы. — Страшно подумать, что произошло бы, не окажись Гарри рядом…
Но тут от беседы их отвлекла мадам Помфри, сообщившая о прибытии мистера и миссис Уизли, и Фред поспешил обратно в больничное крыло, к родным. Гермиона проводила его долгим взглядом, после чего в одиночестве направилась в башню факультета. Спать от обилия эмоциональных потрясений совсем не хотелось, и потому девушка решила посидеть в Общей гостиной. Вскоре к ней присоединился человек, поболтать с которым ей хотелось едва ли не в самую последнюю очередь.
— Ну что, Грейнджер, рано или поздно каждый получает своё, тебе не кажется? — самоуверенно заявил Кормак Маклагген, усевшись в кресло возле Гермионы и закинув ноги на журнальный столик. — Неудачник Уизли на больничной койке, а я скоро буду снова в игре — должен же кто-то подменить это ничтожество на воротах.
— Рон вовсе не ничтожество! — возмутилась было девушка, но семикурсник и слышать ничего не желал, продолжая распинаться:
— Не понимаю, почему Поттер вообще взял его в команду? По дружбе?
— Рон выступил лучше тебя, только поэтому…
— Или чтобы потом было проще к сестричке подкатить?
— Да как ты…
В ответ Кормак только рассмеялся и придвинулся ближе к своей соседке.
— Вот и посмотрим, кто из нас лучше, — шепнул он и поднялся с кресла всё с той же самоуверенной (мерзкой!) ухмылочкой. — А ещё тебе идёт злиться, Грейнджер, — хмыкнул Маклагген напоследок и развязной походкой направился в спальню, оставив Гермиону злобно сверлить взглядом место, где он только что сидел.
«Бывают же настолько омерзительные типы! — раздражённо думала мисс Грейнджер, покачивая ногой в такт отрывистым мыслям. — Вот уж кто и есть самое настоящее ничтожество! А ведь Гарри возьмёт его в команду, как пить дать, он же показал второй результат после Рона… Поскорее бы он поправился и вернулся в сборную!»
Собственные раздумья незаметно усыпили девушку, и очнулась она только когда кто-то постучал по её плечу. Вздрогнув, Гермиона открыла глаза и увидела прямо перед собой лицо Фреда, тут же непроизвольно отпрянувшего.