А от сумы уйдешь

Беляков Сергей

Теплые материнские руки. Вкус меда на губах.

"А чего же ты братику не дал попробовать?" - укор в словах,

и горечь досады за то, что он же дал, он дал попробовать, а она не видела...

Тихий вечер, лагерь цирковых, отдых после представления. Мать и отец ужинают... Неуклюжий бег. Тяжело, но приловчились. Трудно по утрам подниматься, умываться есть... Две пары рук, четыре ноги. Но если такая судьбина, то переживут.

Значит, вот как... Не было уродства от удара копытом... братка, брат. Оторвали, разделили их...

Иванко. Брат.

Он покорно прикрыл глаза.

Все теперь будет по-другому.

...Шапито

гудел, бесновался, дико взмахивал крылами пологов. Исчезла публика, сгинули махны, растворились цирковые. Черный смерч вращался вокруг двоих посреди огромного пустыря - и через мгновение пропали и они.

Только пацан в не по росту большом, некогда дамском пальто и прожженной кепке стоял, прижимая к груди кусок полога шапито.

На татуировке, которую он видел, казалось, целую вечность тому, теперь повились новые слова. К последнему "цирк вечен" теперь добавилось: "От цирка, как и от сумы, не уйти".

Он улыбнулся. Шапито зовет.