А почему бы и нет
Шрифт:
– Ну, чего ты сидишь? Выходи, – ткнул он рукой в мою сторону.
Я поднялся, шепнув Юре два слова:
– Что там?
Ответа получить я не успел. Или Юра не услышал меня, или был удручён, обескуражен встречей один на один с майором.
Через два шага от нашей каморки открылась металлическая дверь и меня ввели в, как мне показалось, в очень светлую, чистую и тёплую комнату. Передо мной сидел майор, расставив широко и положив руки на старенький, но большой стол. В углу стоял лейтенант и ехидно улыбался, глядя на
– Рассказывай, – наконец, после минутного молчания и пристального рассматривания «злостного преступника», обратился ко мне майор.
– О чём? – искренне удивился я, хотя по прочитанным книгам знал о методах работы органов дознания.
– Он ещё спрашивает! – вступил в разговор лейтенант.
– Рассказывай всё подробно. Фамилия, имя, отчество. Кто ты? Откуда? Адрес места проживания. Что ты тут делаешь?
– Я студент геологоразведочного техникума. Третий курс, – я подробно рассказал всё, что требовал от меня майор. – А здесь мы все по делу, по несчастному случаю.
– Да, уж куда более счастливым может быть случай, – снова лейтенант вставил своё веское слово, – сейчас он наплетёт нам!
– Помолчи, лейтенант, – остановил его майор Гуренко, – пусть рассказывает, а ты, лейтенант внимательно слушай и запоминай.
– Мы втроём – я, Гена и Юра – прибыли к вам за помощью. Наша группа геологов пришла вчера на озеро Тургояк. Девочки, мальчики, всего, кажется, двадцать четыре человека. Мы нашли подходящее место для отдыха и для ночёвки в палатках.
– А ещё накануне этого, вы втроём приходили на разведку, встретили в лесу хорошенькую девочку, познакомились… и…
– Лейтенант Корушин, я тебя прошу помолчать. Итак, вы прибыли вчера вместе со всей группой?
– Да. Я уже сказал, двадцать четыре человека. Перед выходом сюда на озеро, нас всех переписал руководитель группы.
– И на разведку вы сюда не приходили? Никакую девочку в лесу не встречали? И никого не насиловали? – не мог успокоиться лейтенант.
От неожиданной информации я чуть не поперхнулся. Я начал понимать причину нашего задержания.
– Я же сказал, мы всей группой выходили из техникума. Это можно проверить по списку у нашего руководителя.
– Проверим, проверим. А сюда вы зачем пришли?
Я подробно рассказал о ночном плавании нашей троицы, об аварии на резиновой лодке, о нашем трагическом рейде на бревне и о спасении Саши Казакова.
Майор слушал внимательно, не перебивая и что-то записывая у себя в блокноте.
– Сюда мы пришли, чтобы сообщить милиции, то есть вам, о несчастном случае и просить об организации поиска пропавших.
– Так, так. А где все остальные?
– На том же месте, на озере, где мы в палатках ночевали.
– Почему вы не пришли к нам вчера?
– Было уже поздно, темно, и мы не знали, куда идти.
– А сегодня вы, вдруг, узнали и сразу нашли нас! – не мог успокоиться лейтенант. – Складно у вас
– Этого не может быть, – удивился я, – мы вместе с ним плавали на бревне, чтобы спасти ребят.
– Где же вы взяли бревно? Неужто, с собой привезли? Что-то не складывается ваша история.
– Да там же на берегу взяли, – начал я терять терпение, выслушивая каверзные вопросы лейтенанта.
– Предыдущий ваш соучастник сказал, что вы его срубили.
– Да, конечно, срубили. У нас был, то есть, есть топор.
– Был, есть. Хватит уж врать, – майор последние минуты молчал и слушал вопросы лейтенанта и мои ответы.
– Что у вас был топор, мы знаем. Мы нашли его там, недалеко от того места, где…
– Лейтенант, остановись, – наконец, майор сказал своё слово, – уведи его и давай сюда третьего.
Меня грубо втолкнули в темноту, где ребята ожидали моего возвращения.
– Следующий, на выход, – вызвал лейтенант Геннадия.
– Ну, что там? – успел Гена спросить меня перед выходом.
– Ничего не ясно, – ответил я, но он уже не услышал ответа. Дверь захлопнулась, и мы с Юрой остались вдвоём.
Глаза мои понемногу привыкали к темноте. Юра сидел на скамейке, ожидая моего появления. То ли нервный тик, то ли полное равнодушие Юрия к происходящему, заставляли его ногам выбивать чечётку.
– Я тоже ничего не понял, – Юра прекратил пританцовывать и обратился ко мне. – Кажется, они нас с кем-то перепутали. Видно, у них произошло нечто вон из рук выходящее, что они готовы любой ценой раскрыть это «нечто».
– И мы тут как раз подвернулись, – поддержал я версию Юры. – Но, всё-таки надо разобраться, а потом сажать людей в КПЗ.
– Посмотрим, что наш Гена скажет.
– Но, нам же надо свой вопрос решать. Я думаю, он не менее важен, чем тот, который их волнует больше всего. Да и ребята там ждут нас, пребывая в неизвестности.
– Да, обстановочка у них – не из приятных, – Юра снова застучал каблуками по полу.
Я тоже замолчал, не зная, что говорить и что думать в нашей ситуации.
Время шло, а Гена всё не появлялся в нашей «гостинице». Мой мозг продолжал «перемалывать» назойливые мысли, которые до сих пор не укладывались в какой-нибудь порядок. Снова и снова я ловил себя на явных противоречиях о правильности или неправильности выбора профессии. То я думал, что вчерашнее и сегодняшнее происшествия – это всего лишь случайности и к профессии геолога не имеют никакого отношения. То, наоборот, мне казалось, что если на первом этапе геологической жизни пришлось встретиться со смертью и тюремной камерой, то это означает, что и дальнейшая жизнь не будет гладкой. Стоит ли мечта о свободе, новых городах и странах таких переживаний? В который уже раз навязчивые мысли и путаные выводы забивали мои мозги, не получая однозначного ответа.