А почему бы и нет
Шрифт:
А мы – четверо друзей – почувствовали, что сбросили гору со своих плеч и, весело балагуря, стали обсуждать только что свершившееся событие. Главным его пропагандистом и защитником был, конечно, я. Можно сказать, что Гена тоже встал на мою позицию, а вот Саша с Володей до сих пор были в растерянности, хотя пути назад уже не было.
Дни пролетали в ожидании вызова на экзамен и подготовки нашего отъезда. Волнение с каждым днём нарастало. Вот уже конец июля, потом первое, второе августа – приёмные экзамены начались, а вызова для нас всё нет и нет. Мы опаздываем,
Четвёртого августа моё терпение кончилось, и я предложил друзьям ехать на экзамены без вызова. Гена и Вова согласились с моим предложением, а Саша категорически отказался.
– А ты уверен, что есть смысл ехать без вызова? – всё снова и снова возникали у Гены сомнения в правильности такого решения.
– Я уверен, смысл будет, если мы все вместе будем добиваться. Надо пробовать. А почему бы и нет!
Через день мы втроём предстали перед приёмной комиссией, которая отказала нам в рассмотрении документов по причине опоздания на несколько дней.
Нам ничего не оставалось делать, как пойти на приём к директрисе техникума и, апеллируя к ней с доказательством того, что мы вызова не получали, просим принять у нас экзамен. Надежды на положительное решение было мало, но, наша настойчивость, честность и справедливость директрисы сделали своё доброе дело. Нас допустили до вступительных экзаменов, но сказали, что мы уже не сможем влиться в общий поток и будем без подготовки по сокращённому графику сдавать все экзамены. Это трудно, но у нас не было другого выхода. Мы после десятого класса поступали сразу на третий курс, а экзамены пришлось сдавать вместе с группой после седьмого класса. Мы с Геной и Вовой быстро, задолго, до окончания, отведённого для письменной математики времени, всё решили и, чтобы не скучать, тайно помогали семиклассникам.
Не размусоливая дальнейший ход экзаменов, скажу сразу, что мы с Геной успешно преодолели все препятствия вступительной экзаменационной сессии и стали студентами геологоразведочного техникума. Володя не смог преодолеть представшую перед ним преграду и, расстроившись, поехал домой.
Я так подробно описал процесс нашего с Геной поступления в техникум не потому, что мне захотелось похвалить себя, а лишь для того, чтобы показать, что от его положительного или отрицательного исхода зависела вся наша дальнейшая жизнь.
Глава 4. Начало свободы – сомнительное счастье
Начало нашей свободной и счастливой жизни оказалось совсем не таким безмятежным. Из-за того, что мы, как опоздавшие абитуриенты, всё же были приняты в техникум, мы, по мнению руководства, каким-то образом должны быть наказаны. Эта карательная мера была применена к нам в виде отказа места в общежитии. Мы с Геной возмущались таким отношением, но, всё-таки были вынуждены искать съёмную квартиру. Не удалось нам найти подходящую квартиру, и сняли только уголок в маленьком частном доме.
Хозяйка дома тётя Нюра – милейшая женщина и двое её детей, одинакового с нами
Конечно, мы с Геной не были неблагодарными нахлебниками, а помогали хозяевам во всём и участвовали в их хозяйственной деятельности. Вот так жизнь поворачивается к людям то одной, то другой стороной, и мы после наказания в виде лишения общежития, получили счастье жить и общаться с хорошими людьми.
Идём на озеро Тургояк. Впереди Саша Казаков
Однажды, в конце сентября, мы всей только что сформировавшейся группой геологоразведчиков, на воскресенье решили выехать с ночёвкой в горы к озеру Тургояк. Мы взяли с собой палатки, резиновую лодку и всё необходимое для суточного пребывания в лесу. Девочек и мальчиков в группе было примерно поровну и мы, молодые, любвеобильные, были рады знакомиться, общаться с только что приобретёнными друзьями.
Тургояк – горное озеро, с вечно холодной водой. В конце сентября температура воды была градусов десять. «Моржей» и просто купальщиков среди нас не нашлось. Был уже вечер, мы разожгли костёр, готовили шашлычок, пели песни, дурачились. Дни становились короткими, и вечер неминуемо наступал на нас осенней темнотой.
Готовясь к ночи, ребята ставили палатки, запасались на ночь дровами и помогали девочкам благоустроить свой быт. Геологи мы были ещё молодые, неопытные, поэтому любая работа требовала привычки, сноровки.
Трое из наших молодцов решили прогуляться по озеру на резиновой лодке. Они быстро её накачали и спустили на воду. Ночь уже вступала в свои права и мы, сидя у костра, уже не видели отплывшей от нас лодки. Думаю, что отчалившие от берега, лодочники хорошо видели наш костёр. Ветра не было, озеро оставалось спокойным. Ребята наслаждались ночным озером, что-то кричали нам, смеялись, шутили, дурачились.
Изредка, сквозь потрескивающий шум костра, мы улавливали шутливые слова «тонем», «спасите». Сначала они нас насторожили, потом мы перестали на них реагировать и занимались своим делом.
Прошло время, пловцы удалились от берега. Через некоторое время мы снова услышали «спасите», «спасите». На этот раз истеричный крик и многократное повторение просьбы о помощи нас насторожило. Мы притихли, несколько ребят подбежали к воде и поняли, что это точно не шуточки. Плеск воды и временами захлёбывающийся голос призывали нас к действию. На чёрной воде осеннего озера нельзя было ничего рассмотреть. Только истошный голос давал нам некоторую ориентацию в осенней темноте.
Кто-то из ребят, по-моему, это был Саша Редченко, оценил трагичность ситуации и громко приказал: