?A?THRA (Крымский детектив). Часть I
Шрифт:
– Я вся – внимание.
– Помада на билете слишком яркая для её возраста; место выбрано так, что лицо всегда в тени. Черты от этого сглаживаются, она выглядит моложе.
Аня покачала головой.
– Ну, я тоже сюда села, разве я неуверенна в себе?
Рыжий фыркнул, подцепил ветку зелени из салата и пожевал. Его глаза с вожделением смотрели на кофе Ани – на кофе, который Рыжему запретили во время последнего медосмотра, как и все жареное, копченое и перченое.
– Коротышка, – начал он с набитым ртом. –
– Меняем пластинку, – резко перебила Аня. – Женщине за сорок, она неуверенна в себе. Что мужчина?
– Да, что?
Аня дернула бровью. Подумав, доела торт, допила кофе и промокнула губы салфеткой.
– Ладно… эм-м… Он и есть причина её неуверенности. Он ставит ногу на батарею… Изображает из себя?.. Ему лет двадцать, отсюда её желание выглядеть моложе. То есть, мать и сын.
– Красная помада на билете для сына? Ты в своём уме?
Аня закатила глаза.
– Ну, хорошо, любовник.
Рыжий кивнул и снова без выражения, без удовольствия вгрызся в свой салат. Захрустели огурцы и капуста, зачавкали помидоры. Наконец он поднял вилку и помахал ею в воздухе, как дирижёр – палочкой.
– Бывший. Они давно не виделись.
– Это почему?
– Кофе, когда я сел на стул, ещё не высох. Они были тут буквально перед нами.
Аня наклонила голову и вопросительно посмотрела на него.
– И-и?
– Сколько сейчас времени?
– Я бы достала телефон, но… – Аня приподняла руки и поклацала наручниками. Стянутая кожа на запястьях отозвалась болью. – Ай-й… ты снимешь их когда-нибудь?
– Сейчас два часа дня. Рабочий день. Самое время для встречи в отеле или дома. Но они в кафе.
Рыжий вытянул руку и своим пальцем-гарпуном постучал Аню по голове.
– Мозги, ау?
– Больно же.
– Думай! Научись работать мозгами, а не… не…
Аня предплечьем оттолкнула его руку.
– Женщина, по-твоему, приносит билеты, чтобы возобновить знакомство. Доволен?
– И он ей отказывает, – Рыжий кивнул.
Аня улыбнулась и продолжила – продолжила то, что он хотел услышать – ровным, безэмоциональным голосом:
– Она обижена и обливает его кофе. Она сильно его любит, раз надеялась, что он пойдёт с ней на такой концерт.
Рыжий подался вперед.
– Он вскакивает и уходит, не поправив стул. Он в ярости.
– Она сидит ещё немного. Мнёт билет…
– Затем успокаивается. Аккуратно встаёт. Задвигает стул. Уходит.
Небо за окном слегка очистилось от темнеющих облаков, и выглянуло солнце, засверкало на волнах, на машинах, на стакане Рыжего, на вилках, ложках и ножах.
– Почему же он ей, по-твоему, отказал? – поинтересовалась Аня.
– Любой ребёнок поймёт.
– Ну?
Все внутри завыло от его грубости. Аню всегда бесило, если Рыжий вёл себя так – бесило с детства, когда она ещё
– Другая женщина, – выдал Рыжий как само собой разумеющееся. – Что ещё могло так разозлить нашу знакомую, что она ошпарила молодого любовника? Скажи, легко найти ей будет ещё одного? В полтинник-то.
Аня попыталась отпить кофе, но на донышке было пусто. Она смутилась, поставила чашку на стол и нарочито улыбнулась.
– Окей, ты знаешь опыт Шредингера?
Рыжий посмотрел на нее со скептическим видом. Аня покачала ногой под столом и решила все же попытаться:
– Шредингер пихал кошку… не на самом деле, это мысленный эксперимент… пихал ее в чёрную, взглядонепроницаемую коробку. Мм-м, там яд и возможность отравления один к двум, потому что деление атома, запускающее яд, за час происходит именно с такой вероятностью. По законам физики получается, что состояние кошки представляет суперпозицию двух состояний – дохлого и живого.
Рыжий моргнул и запихнул в рот ещё немного салата.
– Это парадокс, – добавила Аня, когда поняла, что вся ее тирада не возымела эффекта.
– Ну положим. Дальше-то что?
– Дальше представим, что наблюдатель может влиять на коробку.
Рыжий кивнул, но тут же спохватился:
– Галактионова, это ахинея.
– На волновом уровне. На уровне микромира, не знаю. Скажем, я желаю, чтобы твоя пожилая мегера оказалась милой девушкой.
Рыжий замахал вилкой, и мимо Ани пролетел кусочек моркови.
– Все, уймись! Стыдно было бы рот открывать. Я тебе по логике объясняю, а ты мне… Волновой уровень! Господи, какая же ты… шляпа, сил нет. Только ленточки швырять и…
– Ну и сиди один, – глухо сказала Аня и резко, не поспевая мыслями за своими же действиями, поднялась. – Д-даша, сколько с меня?
Рыжий опомнился, схватил её за наручники и потянул вниз.
– Стой.
– Отпусти! – она вырвала руки. – Даша?
– Галактионова!.. Сядь и прекрати меня бесить!
Рыжий посмотрел в глаза Ане, затем опустил взгляд: на её губы, её грудь, её бедра. Видно было, что он сделал это на автомате, но Аню пробрала дрожь, будто шершавый ледяной язык прошелся по ее загривку.
– Даш, – обратилась Аня не своим, высоким и звонким голосом к официантке, которая черепашкой тащилась к ним, – до нас здесь сидела МОЛОДАЯ пара?
Судя по лицу, Даше было все равно, кто, где и когда сидел.
– Ну да, МОЛОДАЯ.
Аня сверху посмотрела на Рыжего. Тот перекатил челюстями и опустил взгляд.
– Галактионова, сядь. Я сниму наручники.
– Сама разберусь, – глухо ответила Аня и направилась к выходу.
– Я достану дело твоей матери.
Она приостановилась, и Рыжий добавил: