А я люблю женатого

Фолиянц Каринэ

Тамара печально покачала головой.

– Не-а. Не получается. Думаешь, я не пробовала? Поговорка такая есть, знаешь, сапожник без сапог. Сижу и плачу, как крокодилища старая.

– А я у психолога была, – вдруг призналась Таня. – Такой дурак. К тому же мне показалось, что он ну… не совсем уравновешен.

– Приставал, что ли? – спокойно спросила Тамара.

– Практически да! Проделывал какие-то пассы над моей головой и все пытался схватить за шею!

– Главное скажи – сколько содрал денег? – поинтересовалась колдунья.

– Столько

же, сколько и вы, – смущенно улыбнулась Таня.

– Жадюга, – обозлилась Тамара. – Все его премудрости вон, в Интернете. Открой да читай. А хочешь, я тебе бесплатно на разлучницу порчу наведу, а? Ну вот так, из женской солидарности, в подарок.

– Нет, порчу не надо, – твердо сказала Таня, – точно, не надо порчу! И проклятий тоже. Мне бы другое! Вот если бы… Наколдуйте ей кавалера нового. Чтоб от Олега отцепилась. Пусть он будет покрасивее Нечаева. Ну там побогаче, помоложе…

– Можно! – пожала плечами госпожа Тамара. – Добрая ты! Хотя, если трезво рассудить, это лучший выход из ситуации. И ты чиста как агнец. И ей приятно. В дерьме только твой муж. Но он мужик, переживет! Ну чего, пробуем?

– Пробуем! – махнула рукой Таня.

Лариса стояла у холста, когда раздался стук в дверь. Радостная, она бросила кисть и побежала открывать.

Олег!

Улыбка сбежала с ее лица. Нет, это был не Олег. Это был щегольского вида высокий красивый брюнет в черном бархатном костюме и в шляпе.

– Боже, ты меня не вспомнила, Ларочка?

В ту же секунду Лариса повисла на шее у незнакомца:

– Данька! Родной! Это ты!

– Значит, его зовут Олег? А меня Даник.

– Господи, Даник. Мы не виделись двенадцать лет, с самого выпускного в училище. Где ты, что ты? Проходи!

Даник принялся разглядывать ее работы.

– Хорошо, отлично. Растешь! А я вот галерейщик. Десять лет в Германии живу. Женат на большой толстой бюргерше, наследнице еще большего состояния. Не думай, я ей не изменяю, она славная. И потом, в жизни много других радостей. Езжу по миру, скупаю симпатичные работы – вот у тебя уже кое-что присмотрел! Знакомлюсь с симпатичными мне людьми и часто провожу жизнь в прелестной праздности. О, какая вещица!

Даник увидел старый патефон, поставил пластинку. С шипучей пластинки полились звуки танго. Даник схватил Ларису и повел в танце. Она двигалась легко, прекрасно.

– Я совсем не рисую. Но люблю танцевать, – говорил он. – Ты также прелестна, как двенадцать лет назад. И, говорят, одна.

– Пусть говорят, – отшутилась Лариса.

– Приезжай к нам. Выйдешь замуж за богача, получишь собственную галерею. Я серьезно!

Лариса высвободилась из его рук.

– Я рожать к вам приеду! В Германии ведь хорошие врачи?

– О как! – растерялся Даник. – Вот это номер! Приезжаешь повидать красивую женщину, а она, оказывается, в разгаре беременности!

Лариса сурово посмотрела на однокурсника.

Он

поспешно поцеловал ей руку:

– Прости, я сказал пошлость! Прости, милая!

Подойдя к дому Ларисы, Ника услышала за окном мастерской музыку, смех. Приподнявшись на цыпочки, заглянула и увидела… Стоит посреди мастерской Лариса, а ее обнимает за плечи красавец.

– Ну и тихоня, – разозлилась Ника. – Значит, папа у нее не единственный!

Она прильнула к стеклу, пытаясь расслышать, о чем говорят Лариса и ее гость.

…– Ну ты что? Мы же просто старые друзья. У тебя кто-то есть?

– Да. И я его очень люблю, – твердо сказала Лариса.

Даник занервничал, стал ходить по мастерской широкими шагами.

– Господи, как я переживал, когда ты вышла замуж за этого… – он посмотрел на портрет мужчины, – …за этого Сергея Васильевича. Старый, прости, козел и лучшая девчонка курса… Я просто взбесился.

– Не смей так! – остановила она.

– Я сначала думал, что это брак по расчету. Это утешало. Он все-таки был тогда знаменитостью. А когда понял, что брак-то по любви, по любви взаимной, так вообще чуть не удавился.

– Не надо об этом, Даня.

– Еще раз прости! Господи, я совсем забыл!

Даня кинулся к подаркам, которых он принес в изобилии. Извлек бутылку дорогого вина и прелестную винтажную шляпку.

– Ну-ка, примерь! Тебе всегда нравились такие штучки.

Лариса надела шляпку. Это была абсолютно ее вещь. Эдакое ретро, с бисером, перышками и вуалеткой.

– Носи на здоровье и дай мне штопор! Нам надо выпить вина! – скомандовал Даник.

Лариса кинулась за штопором, а Ника поудобнее устроилась на выступе окошка, чтобы подглядывать дальше. Ей непременно надо знать, что это за герой-любовник!

Она увидела, как они чокаются. Как пьют вино.

– А кто он, тот, кого ты любишь? – спросил гость.

– Он Олег. И он один-единственный за все эти годы, – улыбнулась Лариса.

– Сильно! Ну давай за него. Ну и за мою женушку Гретхен. Она славная, она тебе понравится. Сейчас здесь, в Москве, бегает по музеям. Как нибудь приведу ее к тебе. Нет, правда, приезжай к нам! С визой помогу в два счета. Я не рисую давно, но ты знаешь, у меня все везде схвачено. Давай, Ларисочка, выпьем… не за Олега и не за Гретхен. За тебя!

Он выпил до дна. Лариса задумчиво вертела бокал в руке.

– Все могло быть по-другому у нас с тобой, – вдруг тихо сказал Даник. – Ты никогда об этом не думала? Я ведь любил тебя все эти годы. И помнил… Все могло быть по-другому!

– Да, но тогда бы ты не жил в Германии, не имел возможности путешествовать и пользоваться состоянием своей жены… – также тихо проговорила Лариса. – Знаешь, мне однажды подарили фразу «Все будет так, как надо, даже если будет иначе». И я ею дорожу.

Даник повторил: