А я тебя нет
Шрифт:
– Мы можем всё обсудить по телефону, – голос, который успел немного потеплеть, вдруг снова стал резким.
Хит поморщился.
– Нет, нужно сразу ехать и заказывать, в кондитерских тоже есть графики и очереди. Я знаю одно хорошее место, они часто делают тематические сладости.
– Тогда я приеду на такси, – оборвала Элли.
Из груди вырвался вздох. В трубке в который раз стало тихо. И тяжело. Только начало казаться, что диалог налаживается, как он снова упал на пол и разбился. Рядом со столиком откуда-то возникла высокая девушка,
– Я не враг тебе, Эль, – выговорил он наконец.
Видимо, все их разговоры будут периодически зависать на перезагрузку.
– Это я уже слышала. А сейчас мне снова нужно позвонить. Пока.
И вызов опять оборвался.
Хит отбросил телефон на стол, откинулся на спинку стула и шумно выдохнул. Самые сложные переговоры в жизни. Очень напоминают минное поле. Он потянулся к чашке, обхватил ушко и тут же наткнулся на взгляд карих глаз. Точно таких же, как у него самого. Шеф-повар, которая всё еще никуда не свалила, уперла кулаки в крутые бока.
– Эль? – тёмные брови картинно выгнулись. – Что за Эль?
Мать твою!
Хреновая была идея нанять сестру к себе в ресторан. Хит криво ухмыльнулся.
– Тебе не надо идти на кухню? – пригубив кофе, он спрятал ухмылку в чашке.
Однако когда Кати это останавливало? Её глаза выражали крайнюю степень шока, она отодвинула стул напротив и, как в замедленной съемке, опустилась на сиденье.
– Не-е-ет… – обалделый выдох. – Мейер? Элли Мейер?
У неё слишком хорошая память. Хит не стал отвечать. Не отрицать же сейчас очевидное. В глазах сестры отразилось полное осознание, она откинулась на спинку и уронила руки на стол.
– Опять? – брови выгнулись еще больше. – Опять, Хит?
Такое чувство, что старшая здесь она.
– Что «опять»? – он сделал еще глоток.
– Dio mio! – она громко всплеснула руками, облокотилась о стол и резко подалась вперед. – Ты сделал круг! Не могу поверить!
Кудрявая женщина, которая несколько минут назад уронила вилку, обернулась и с интересом посмотрела на Кати. Хит отставил чашку.
– Успокойся, посетители оборачиваются.
Но и это Кати никогда не останавливало.
– То есть теперь ты стал достоин её снобистской семейки?! – прошипела она.
По спине прошел липкий холодок, челюсти машинально сдавило, будто тисками. Особенность семейки Ферреро – никогда не понимают, что ступают в зыбучие пески.
– Ты кофе принесла? – Хит прищурился и полоснул острым взглядом по лицу напротив. – Спасибо, теперь тебе пора.
– Я всё расскажу маме, – сестра резко оттолкнулась от стола, ножки стула со скрипом проехали по паркету. – Она с тебя шкуру спустит.
– Иди работай.
– Я не закончила.
– Кати…
– Откуда она взялась? – поднявшись, она снова уперлась ладонями в столешницу и нависла
Затыкать сестре рот так же бесполезно, как пытаться заткнуть прорыв канализации пальцем. Хит устало возвел взгляд к потолку.
– Мы будем делать вечеринку для общих друзей, – он развел руками. – Так вышло.
– Как вышло?! – выплюнула Кати. – Вы оборвали все контакты и вдруг «общие друзья»?!
– Майк Трент женится на её сестре. Совпадение.
Кати открыла рот и тут же его захлопнула. В очередной раз оттолкнулась от стола и сделала пораженный шаг назад.
– И поэтому ты вернулся…
Почему она кулинар, а не актриса?
– Господи, Кати. Что за драма? – Хит сильно сжал пальцами переносицу. – Я вернулся, потому что захотел.
– Ты вернулся, потому что Элли Мейер замаячила на горизонте!
– Нет.
– Конечно, ведь теперь у тебя ресторанный бизнес и крутые шмотки! – она сомкнула большие и указательные пальцы и нервно тряхнула руками.
Теперь к их столику обернулись еще несколько голов.
– Кати…
– Только об тебя опять вытрут ноги! – её голос всё-таки опустился до едкого шепота: – А когда это случится, ты опять похудеешь, почернеешь и въедешь в дерево. И как только снимут швы, свалишь от нас. Но Бат слишком близко, – она зло сощурилась. – В этот раз валить придётся подальше. Как тебе Италия?
Фонтан красноречия, наконец, заткнулся. Карие глаза сестры с вызовом всмотрелись в его лицо, ноздри раздулись, выдающаяся грудь заходила поршнем. Огнедышащий дракон. Её муж лежит под каблуком так прочно, что она считает, будто может наводить страх и на других мужчин. Но точно не на того, кто в детстве запутывал в её тёмной густой шевелюре иголки от можжевельника.
И не тогда, когда дело касается Элли Мейер.
Никто не будет трогать тему Элли Мейер.
Хит оперся ладонями о стол, оттолкнулся и медленно поднялся. Вырос над Кати. Костяшки пальцев заныли от желания всадить их в дерево столешницы. Шрам на брови, который за годы стал почти незаметным, запульсировал.
– Иди работать, пока я тебя не уволил, – собственный голос спустился до холодного полушепота.
Но итальянский темперамент не остывает так быстро.
– Я расскажу маме, – прошипела Кати. – Точно расскажу. Столько баб вокруг: красивые, умные, трахаться умеют! А ты…
– Мистер Фейер, можно вас на минуту? – в плотный вакуум ворвался мужской голос.
Кати встрепенулась и сделала шаг назад, Хит повернулся на звук. К их компании, уставившись в планшет, широким шагом шел бармен. Спасение. Для обоих. Хит выпрямился и откашлялся.
– Я сам подойду к тебе, Ник.
Парень затормозил на полушаге, поднял взгляд и понятливо кивнул. Развернувшись, двинулся обратно к бару. Рядом пронеслось громкое несдержанное фырканье.
– Просто чтоб ты знал: у тебя на роже всё еще написано «Ферреро», – хохотнула сестра, скрестив руки на груди.