А. Азимов, Г. Уэллс
Шрифт:
– Как вам угодно, доктор Квемот, – сухо ответил детектив.
По приказу Квемота робот повернул стул своего господина. Теперь, когда высокая спинка стула полностью предохраняла социолога от лицезрения собеседника, его голос зазвучал более живо и уверенно.
– Солярия была основана около трехсот лет назад, – начал он. – Первыми переселенцами были нексонцы. Вы знаете планету Нексон?
– Боюсь, что нет, – ответил Бейли.
– Она находится вблизи от Солярии, на расстоянии всего лишь двух парсеков. Прекрасные условия для жизни на Солярии делали ее заманчивой для наиболее состоятельных жителей Нексона, население которого разрасталось,
– Почему соляриане так не любят встречаться друг с другом по-человечески? – перебило его Бейли. Его почему-то крайне раздражали самоуверенные манеры социолога. Квемот на мгновение выглянул из своего укрытия, но тотчас же снова скрылся.
– Ну, это естественно, ведь у нас огромные поместья. Мое, например, насчитывает около тысячи квадратных миль плодородной земли. У других правителей поместья бывают еще больше. Размер поместья, более чем что-либо иное, определяет положение человека в обществе. Зачем нам видеться друг с другом, если мы можем бродить по своему поместью много дней, не рискуя никого встретить?
Бейли пожал плечами.
– Послушайте, доктор Квемот, не надо все так упрощать. Я, конечно, не социолог, но все же я окончил колледж. Правда, всего лишь колледж на Земле, – прибавил он неохотно, предпочитая, однако, сказать это самому, нежели услышать от собеседника… – Все же я немного разбираюсь в социологии.
– В какой социологии? – взглянул Квемот.
– Ну, разумеется, не в той, которую развиваете вы здесь, но я знаком с основными социологическими соотношениями. Например, с соотношением Терамина.
– Что это еще за соотношение?
– Возможно, вы его иначе называете. Он устанавливает зависимость между переносимыми неудобствами и гарантированными привилегиями.
– О чем вы говорите? – Спейсер почти прокричал свой вопрос тонким скрипучим голосом, и Бейли недоуменно взглянул на него.
Соотношение Терамина считалось на Земле основой науки о том, как нужно управлять народом, не вызывая опасных мятежей. Например, частная кабина в общественной базе, которой владеет некоторая персона, заставляет икс других людей терпеливо переносить ряд неудобств в ожидании такого же счастья, причем величина икс связана известным образом как с величиной переносимых неудобств, так и с темпераментом отдельных индивидов, как то количественно описано в соотношении Терамина. Но, возможно, в солярианском мире, где существуют только привилегии и отсутствуют неудобства, данное соотношение – просто банальность. Возможно, он привел неудачный пример.
– Послушайте, сэр, – обратился Бейли к своему собеседнику, – вы социолог и, как мне сказали, лучший на этой планете.
– И вдобавок единственный, – с гордостью объявил солярианин. – Можно сказать, что именно я
– Так вот, сэр, я надеялся, что получу от вас какие-то полезные сведения, которые помогут мне установить личные контакты с другими жителями Солярии. Мне хотелось иметь возможность видеть их лицом к лицу…
Раздался странный сдавленный звук и грохот упавшего стула. Затем последовало приглушенное «извините меня…» и на глазах у изумленного Бейли Квемот нетвердой походкой выбежал из комнаты.
Что произошло? Какого черта этот спейсер убежал, как будто его ошпарило кипятком? О дьявол! Как все нелепо в этом дурацком мире!
Бейли поднялся с места и начал прохаживаться по комнате. Внезапно дверь распахнулась, и в двери показался робот.
– Господин, меня послали сообщить вам, что мой господин готов установить с вами телеконтакт через несколько минут.
– Что ты болтаешь, парень? Какой телеконтакт?
– Я имею в виду телеконтакт с моим господином. А пока что, возможно, вы захотите чем-нибудь подкрепиться. – С этими словами робот поставил на столик бокал с розоватой жидкостью и блюдо с каким-то благоухающим кушаньем.
Бейли снова уселся и осторожно пригубил ароматное питье. Затем попробовал торт. Он оказался необычайно вкусным. Интересно, из чего эта штука? – подумал он и вспомнил об экономной и не слишком вкусной искусственной пище на Земле.
Но эти мысли быстро выскочили из его головы, так как в ту же минуту перед ним на экране возникло лицо Квемота. Социолог улыбался, сеть морщинок покрывала его лицо, но в глазах появилось более живое и молодое выражение.
– Тысяча извинений, инспектор, – произнес он, – я полагал, что хорошо перенесу ваше личное присутствие. Но это оказалось иллюзией. Все время я был на краю взрыва, и ваша последняя фраза совсем вывела меня из равновесия.
– Какая фраза?
– Вы сказали, что хотели бы встречаться с людьми лицом к… – он остановился, как будто язык прилип к его гортани. – Пожалуй, я не буду повторять ваших слов. Но вы должны понять. В моем мозгу возникла ужасная картина… как будто мы оба дышим… представляете, дышим друг на друга… – на лице солярианина отразилось отвращение. – Разве вы не находите это ужасным?
– Не думаю, что когда-либо думал о таких вещах.
– А мне такой обычай кажется отвратительным. Мне вдруг показалось, что воздух, побывавший в ваших легких, может попасть в мои… – Квемот беспомощно покачал головой.
– Молекулы воздуха Солярии побывали в тысячах легких различных существ, – заметил Бейли, – даже в легких многочисленных животных, не так ли?
– Это верно, – согласился Квемот, потирая щеку. – Но я предпочитаю не думать об этом. Однако вы находились в моей комнате со мной, мы оба вдыхали и выдыхали один и тот же воздух… – он снова содрогнулся. – Какое облегчение я испытываю сейчас, просто поразительно.
– Но, доктор Квемот, я по-прежнему нахожусь в вашем доме, – возразил детектив.
– Да, и поэтому я называю свое чувство облегчения поразительным. Вы – в моем доме, и, однако, объемное изображение вносит во все огромную разницу. Я теперь знаю, что такое личная встреча. Вряд ли я когда-нибудь захочу экспериментировать.
– Вы рассматривали встречу со мной как эксперимент?
– Конечно, – ответил спейсер, – и результаты оказались интересными, хотя эксперимент дался мне нелегко. Теперь, когда все позади, я могу изложить вам свою теорию, которой я горжусь.
– Что же это за теория, сэр?