А. Смолин, ведьмак. Цикл
Шрифт:
Надо же, я думал Ряжский как-то более эмоционально отреагирует на подобную новость. А он почти спокоен. Впрочем, может дело в привычке? Серьезные бизнесмены, хирурги и дипломаты люди особого склада, почти самураи, по лицам которых никогда невозможно понять, что они думают в данный момент.
— Даже не сомневаюсь — согласился с ним я и легко взбежал по ступеньками крыльца — Что же до дискомфорта… Я по возвращению и вам, и супруге вашей говорил — давайте держаться друг от друга подальше, и тогда все будут довольны. Но нет, она сама искала встреч, сама то и дело обращалась ко мне, и вот результат. Я не отрицаю своей
Промолчал Ряжский, ничего на это не ответил.
— Так — я пару раз хлопнул в ладоши — Все дружно стоим тут, в дом не суемся, как бы там не громыхало и бахало.
— У нас есть инструкции — подал голос один из моих охранников — Велено быть рядом до того момента, как вы доберетесь до дома.
— Вероятная угроза вот, рядом стоит — отмахнулся я — И вреда мне причинять не собирается, мы с ней договорились. А тот, с кем я собираюсь пообщаться… Простите парни, он вам не по зубам.
— Надеюсь, и тебе тоже — добавил Ряжский — Хоть бы этот некто тебя прибил. Хрен с ним, с домом, пусть в нем дальше жить не получится. Оно того стоит. А я себе потом новый куплю, побольше и получше.
— Я тебе эти слова запомню — пообещала Жанна, без симпатии глядя на Павла Николаевича — Сволочь!
— Добрый вы какой, прямо сердце радуется — сообщил я Ряжскому, а после добавил — Не было у меня с вашей женой ничего, не надо на нее грязь лить. Мы просто общались, но и только. Это — правда.
Сказал он мне что-то в ответ, нет — не знаю, поскольку сразу после этого я вошел в дом, мигом притворив за собой дверь.
Тишина, именно она сразу же накрыла меня в этом большом и пустынном здании. Почему-то, когда знаешь, что чужой дом, в котором ты оказался, пуст, что в нем нет людей, безмолвие ощущается особенно остро, почти физически, даже если речь идет не о вот такой здоровенной постройке как тут, а об обычной квартире. В своей — нет, а в чужой — всегда. И тишина эта волей-неволей заставляет тебя как минимум немного нервничать.
Впрочем, формально я тут был не один. Рядом со мной стояла Жанна, а где-то там, в глубинах дома, затаился мой недруг, решивший хитрым финтом разменять одну человеческую жизнь на другую. Недруг — потому что за врага я Силуянова считать никак не мог. Жидковат он для такого гордого звания. Кузьма Петрович, до которого я раньше или позже оберусь — тот, да, враг. Кащеевич на подобное поименование тянул, покойный Абу-Джафар, долгая вражда с которым закончилась большой дракой в Хофбурге, тоже. А этот — нет.
— Вадим Анатольевич, ты выходи уже, хорош прятаться — громко произнес я, оказавшись в хорошо знакомой мне обеденной зале — Ты меня ждал? Так вот он я, пришел. Пообщаемся, выясним, кто кому чего должен. Или тебе очень уж хочется, чтобы я сказал что-то вроде «раз, два, три, четыре, пять, я иду искать»?
— Давай я этим займусь — предложила Жанна — Охота тебе в прятки играть?
— Ну, не будем товарищу портить праздник — отказался я — Он все же эту комбинацию долго выстраивал, пусть удовольствие напоследок получит.
Где-то наверху, на втором этаже, еле слышно хлопнула дверь. Вот как все-таки молодые
Впрочем, в этой предсказуемости Силуянова есть и свои плюсы. Я, теперь, кажется, догадываюсь какую именно комнату выбрал мой бывший коллега для нашей последней встречи.
— Он там — ткнула Жанна пальцем в сторону лестницы, ведущей наверх.
— Да что ты? — не удержался от колкости я — А то непонятно. Ладно, пошли на второй этаж, будем там в войнушку играть. Кстати, гляди-ка, уже светать начало. Вот и ночь прошла.
И верно, за окнами темнота сменилась робкими предутренними сумерками, и первые проснувшиеся птицы радостно приветствовали катящийся с Востока рассвет своими трелями.
Но то на улице посветлело, а в коридорах второго этажа стояла изрядная темень. Понятно, что каким-то образом свет тут включить можно было, но как именно — поди знай. Может, у них тут «умный дом», может, где-то на стенах имеются клавиши выключателей, может и вовсе надо в ладоши хлопать с определенной громкостью и частотой. Вариантов масса.
Но поскольку мне темнота не враг и вижу я в ней не хуже, чем кошка, то меня данный вопрос заботил не слишком. Скорее, меня напрягало то, то пришлось одну за другой открывать двери в комнаты, которых тут было немало. Гостевые спальни, курительная гостиная, две гардеробные, еще какие-то помещения, с совсем уж непонятным предназначением… Вот зачем семье из двух человек вся эта ерунда нужна, а? Сдается мне, они и сами не все комнаты за время жизни в этом доме обошли.
— Я его заметила, он скрытно идет за нами — еле слышно шепнула мне Жанна — Берегись!
Чего-то такого я и ожидал. Да и место, что Силуянов выбрал для своей страшной мести, мне тоже удалось угадать верно. Все двери комнат были закрыты кроме одной, ведущей в спальню Ряжской, ту самую, в которой бывший начальник службы безопасности чужой жизнью так нахально распорядился.
— Странно — громко сказал я — Везде двери закрыты, а эта нет. С чего бы так?
Интересно, а какой-то сюрприз он мне приготовил? Хотя, нет, тут меня чего-то занесло. Какой сюрприз? Как? Призраки, конечно, на разное способны, но вот ловушки точно не по их части. Это привилегия живых. Нет, в старых катакомбах, вроде тех, которые имеются в городе Палермо они могут некоторые неприятные штуки выкинуть, закрутив человека в бесчисленных переходах и тоннелях, сам тому свидетелем являюсь, но не более того.
Так что это просто приглашение войти. Так сказать — умирать подано.
Разумеется, в комнате никого не оказалось. Полумрак, идеальная чистота, как видно наведенная домработницей после того, как Ольга отбыла в клинику Вагнеров да все та же тишина.
Печально это все, скажу я вам. Невесело. Одно хорошо — день сегодня, похоже, выдастся солнечный, не хуже вчерашнего. Я подошел к окну и уставился на стремительно светлеющее небо.
— Мне чего-то страшно стало — призналась Жанна и, судя по всему, ткнулась своим призрачным носом в мою спину — Бррр… Ой! Саш, он пришел!