Абарат. Абсолютная полночь
Шрифт:
Она вновь закричала, будто смысл ее слов был очевиден:
— Держи!
На бегу она вытягивала правую руку с приоткрытой и совершенно пустой ладонью.
— Да поторопись же! Эта злобная тварь собирается нас прикончить!
Кэнди посмотрела за спину Мунн и увидела, что Боа уже обрела плоть; теперь на ее лице было написано выражение почти безумной ярости: глаза широко распахнуты, рот раскрыт, зубы оскалены, как у разозленной собаки, десны обнажены. Ее обнаженное тело несло
Даже ее лицо было пятнистым, наполненным роем туманностей, которые превратились в ряды поднимающихся полосок, затем — в сплошной черный ромб; одна форма перетекала в другую, ни на секунду не задерживаясь ни в одном состоянии.
По какой-то причине эти пятна задели Кэнди за живое. Ее затошнило, желудок начало выворачивать наизнанку, и она едва смогла удержаться от того, чтобы ее не вырвало.
Перед лицом Кэнди возникла полураскрытая ладонь Мунн.
— Держи! — сказала она. — Просто бери.
— Взять что?
— То, что ты видишь у меня в руке.
— Я ничего не вижу.
— Посмотри еще раз. И поскорее. — Кэнди видела, как за спиной Лагуны Мунн появилась Боа, и воздух перед ней задрожал. — Я не смогу долго ее сдерживать. У нее огромная сила!
Кэнди слышала, как Боа зовет ее, колотя в Воздушный Щит, который воздвигла заклинательница, чтобы отсрочить ее приближение. Щит, заклинание, которое Кэнди знала, но не могла создать, сделал голос Боа размытым и далеким, однако все равно достаточно ясным, чтобы она понимала цели Боа. Принцесса пыталась поселить в сердце Кэнди семена сомнений в Лагуне Мунн.
— Она говорит, что вы сумасшедшая, — сказала Кэнди.
— Возможно, она права, — ответила Мунн. — Тебя затошнило, когда ты увидела сепулькафов?
— Это так называется? Да. Они отвратительны.
— Если она попытается сделать это вновь, беги, отвернись от нее, закрой лицо, чем хочешь, хоть в землю зарой, но не смотри на узор. Она достаточно сильна, чтобы держать их в собственной коже, а значит, сможет вывернуть тебя наизнанку.
— Но это… это ведь невозможно?
— Боюсь, что возможно. Две минуты назад, на холме, ей почти удалось сделать это со мной. Со мной! На моем собственном острове! Где она только взяла силы, чтобы заклинать сепулькафов? — Мунн покачала головой. — Невероятно.
— Ее учил Кристофер Тлен.
— Интересно. Но все равно остается вопрос — где научился этому он? Иноземье не обладает силой. Поэтому вы имели с нами дела. Но даже Абарат не содержит заклятий столь мощных.
Раздался резкий, болезненный звук, и часть заклинания Воздушного Щита разлетелась на кусочки из-за напора принцессы.
— Как ты вообще
— Она не была такой.
— Или была, но ты ее подавляла.
— Хм. Я никогда не думала об этом с такой стороны.
— Неудивительно, что ты была скучной серой мышкой. Вся твоя энергия уходила на то, чтобы сдержать это чудовище.
— Кто сказал, что я была скучной серой…
— Мышкой.
— Мышкой.
— Ты была. Ты есть камень, как котором стоишь. Но хватит…
Раздались два быстрых, мощных удара. Затем еще три.
— Она прорывается. Держи оружие!
Она вновь протянула Кэнди ладонь, и Кэнди вновь ничего не увидела. Но решать надо было быстро. Боа и ее тошнотворные сепулькафы находились всего в одном слое Воздушного Щита от них.
— Да посмотри же! — настаивала Мунн. — Отвернись. Очисти сознание. А потом посмотри снова. Вот же оно, прямо здесь!
— Что именно?
— Что пожелаешь!
— Например, ядовитая змея?
Едва она задала этот вопрос, как в руке Лагуны Мунн возникла двухметровая змея, чей ядовитый желто-зеленый окрас с блестящими черными полосами вдоль всего тела говорил о том, что она ядовита.
— Отличный выбор! — произнесла Мунн, однако тон ее был несколько двусмысленным, и Кэнди не поняла, серьезно она говорит или нет. — Держи!
Она бросила змею Кэнди, которая скорее инстинктивно, чем намеренно, поймала ее обеими руками.
— И что теперь? — спросила она.
Глава 17
Змей говорит
— Джолло?
Сморщенная фигурка на земле молчала. Глаза мальчика были закрыты, зрачки за тонкими серыми веками не двигались. Шалопуто опустился на колени и спросил:
— Ты еще здесь?
Несколько секунд ответа не было. Затем слипшиеся веки слегка приоткрылись, и он заговорил. Слова были неразборчивы, голос слаб.
— Я здесь. Мне надо отдохнуть. Когда глаза открыты, все очень шумно, — сказал он.
Шалопуто посмотрел на Соглашателя, надеясь, что тот понимает смысл путаницы ощущений Джолло, но Соглашатель вообще не смотрел на брата и на Шалопуто. Он отвернулся в направлении доносившихся звуков.
— Воздух разбивается, — сказал он.
— Не знал, что воздух может разбиваться, — ответил Шалопуто.
— Стекло можно лить, как патоку, если оно раскалено. Ты и этого не знаешь? — спросил Соглашатель. — Все тылкрысы такие глупые?
Шум раздался вновь. И вновь. Теперь Шалопуто смотрел в том же направлении, что и Соглашатель, заинтересовавшись, на что похож разбивающийся воздух. Внезапно Джолло схватил Шалопуто сперва одной рукой, затем обеими, подтянулся и сел на земле, широко открыв глаза.
— Она там, — произнес он, с пугающей точность глядя туда же, куда смотрел его брат.