Абонент вне сети

Терентьев Денис

Жизнь пройдет в ощущении того, что ты ее сделал. Не думаю, что кто-то придет и от души засмеется, показав на меня пальцем. Дэн мертв, и я не вижу похожих на него. Понятно, что я не смогу прожить его жизнь, как бы мне этого ни хотелось. Поэтому придется жить свою.

Я не смогу заткнуть

будильник внутри себя, но можно сделать его чуть потише. Мне не удастся найти своих среди людей, зато вокруг полно тех, с кем хорошо делать деньги. Я пока не знаю как именно, но я обязательно это решу. Клянусь, я не пойду наниматься, и за дела мои мне воздастся. Со временем я начну посещать бассейн и церковь, а также покупать соки только в стеклянной таре. Лет через сорок я умру. А что? Не так и плохо.

Мне показалось, что обратный путь до острова я одолел за несколько минут. Солнце клонилось к закату, но я не чувствовал усталости. Мне хватило пяти минут, чтобы собрать из хибары свои вещи и вернуться обратно в лодку.

Уже начинало темнеть, когда я постучался в окно к Ивану. Мне показалось, что он ехидно улыбнулся, когда увидел мое лицо и пошел открывать дверь.

– Здорово, брат, – приветствовал я. – А когда поезд на Питер?

– В семь сорок, – ответил железнодорожник, словно заранее знал вопрос. – Полтора часа еще. Ты помыться хочешь? Баня еще не остыла.

Везти с собой запах сурового мужского одиночества мне не хотелось. К тому же в рюкзаке еще оставались чистые вещи.

– Решил, как жить будешь? – с деревенской прямотой спросил Иван, когда мы разделись и устроились на раскаленных досках.

– Решил заработать денег и все купить, – честно ответил я.

– И все? – Он тщательно

целился в небольшую топку ковшиком с водой. – И ради этого ты сюда приехал?

– А что?

– Хочешь, я тебе честно скажу? – Иван сел на лавку напротив меня. – Ты из города сбежал и отсюда бежишь. И ничего в тебе не изменилось, хоть сожги ты все свои деньги. Болтает тебя, как портки на веревке, и болтать будет дальше.

– А что же мне делать? – спросил я, стряхивая с себя гроздья крупного пота.

– Человеком будь. Не прыгай как обезьяна. У тебя близкие есть? Родители? Дети? Женщина? Вот и собери их за своим столом.

– Может херня получиться…

– А сейчас у тебя что? Жить надо в любви и красоте, так чтобы за себя не было стыдно.

Ваня либо был дураком, либо им прикидывался, либо нашел какую-то потаенную калитку из мира, где главные слова «хочу» и «надо». А я возвращался в этот мир в чистой одежде на распаренном теле, и мне было хорошо. Почти все мы живем в одной ловушке, из которой невозможно убежать. Вот я попробовал – и не получилось.

Я шагал через лес к платформе, когда сквозь шум деревьев услышал стук вагонных колес. И я побежал со всех ног. Мы все боимся куда-то опоздать, и нам наплевать, что в такие моменты мы похожи на обезьяну.

Я как пробка вылетел на пустую платформу. Где-то вдалеке приближалась моя электричка, но я никак не мог ее слышать в лесу. Зато замурлыкал включенный после бани телефон.

– Папа, ты куда потерялся? Ты где? – услышал я в трубке взволнованный голос сына.

А я не потерялся. Я из мертвых воскрес.