Абордаж
Шрифт:
— Коммандэр? — оживился его сосед, произнеся на английский манер моё полуофициальное звание. Именно так ко мне обращались англоязычные солдаты.
— Да, — ответил в слух, а потом перешёл на язык жестов. Что для себя сразу отметил, среди пленных оказались в основном земляне, а вот анторсов в этой группе не было. Только двое клонов, что погибли при тестировании аппарата, да истинно живой принц крови, что помогал мне и данный факт для меня стал неожиданностью. Для атаки на корабль-носитель противника мы в основном отбирали анторсов, клон-солдат и лишь малая часть отводилась солдатам с планеты Земля. И это не из-за плохой подготовки, а по причине слабого физического состояния. Кого успели — поставили на
Продемонстрировал жест: «Встать!». Затем: «Ты и ты», «Нести!», указал на продолжавшего лежать. Он и по внешнему виду был совсем плох и сам я думал не сделает и пары шагов.
«Ты и ты. Осмотреться!» продолжал говорить жестами. И как ни странно практически все меня понимали. Первый шок от произошедшего у пленных прошёл, и они принялись исполнять мои указания.
— Подойди, — обратился к тому, кто говорил по-русски, — как к тебе обращаться?
— Майор авиации Леонид Сергеевич Жданов.
— Позывной? — то, что он не представился позывным меня насторожило, но не сильно. Случайных людей в безумную атаку не брали.
— У меня нет, я давно гражданский, а здесь обращались ко мне Птица-восемь.
Глава 13
Двадцать минут понадобилось, чтобы окончательно привести в чувство всех освобождённых пленных. Боевой дух им подняла не столько представшая картина боя и множественные тела поверженных противников, а короткий приём пищи, о чём предусмотрительно побеспокоился анторс. Скудный рацион, что ему удалось обнаружить у поверженных неприятелей, разделили на всех. И я, только съедая последний кусочек какой-то пластинки индивидуального НЗ обнаруженного у неприятеля, понял, что не ел больше суток.
— Командир-хоск, — обратился ко мне капитан ашш Нотика Вусони. Имена и звания истинно живого принца крови и всех остальных я узнал в ходе короткого представления, — надо уходить отсюда. Известный вход в помещение я заблокировал, но надолго это противника не остановит. Первая помощь оказана, оружие роздано, изучено — ничего трудного в его освоении нет. Боезапас имеется.
— Надо, ашш Нотика Вусони, — согласился с анторсом. К разговору прислушивались и остальные, но было видно, что нас не понимают, — но на прорыв у нас нет сил. И если быть откровенным, прорываться нам некуда.
— Организуем оборону здесь?
Посмотрел на изнеможённых землян, что прислушивались к разговору и хотел ответить, что пока не знаю, но мой взгляд уцепился на ряд аппаратов, что стояли немного вдалеке, отдельно от остальных. Я поднялся и неторопливым шагом направился к ним. Очертания аппаратов выглядели знакомыми и это была не обучающая машина, а что-то из медицинской сферы. Примерно похожее оборудование я видел в каморке у Сомали Венса — медика в отставке, что, преследуя свои корыстные цели в попытке спасти своего сына от наказания, не побоялся расконсервировать медицинский роботизированный комплекс, или как там он точно называется, я не знал и вылечить меня.
Я подошёл к одному из аппаратов. Ну, да, точно, очень похож, даже маркировка из кракозяблов примерно схожа с той, что приходилось видеть, только последние два символа отличаются.
— Капитан, а тот гражданский, что прятался не убежал? — задал вопрос шедшему со мной анторсу. Тот резко остановился. Тихо, но я услышал, выругался, и, перехватив оружие, быстро направился к месту боя. Я последовал за ним.
Пленные оживились, некоторые, перехватив оружие, последовали за нами.
— Не стрелять! — произнёс по-анторски и по-русски, — Птица-восемь, переведи!
Необычным оказался этот Леонид Сергеевич. Я удивлялся, как пожилому,
Толком поговорить со всеми у меня времени не было, но главное для себя выяснил. Во время атаки их корабль один из первых пробил внешний корпус корабля-носителя и когда клоны проникли внутрь и закрепились, пошли основные силы. Но этому подразделению не повезло как нам. Коридор, по которому двигался отряд, сначала заблокировали, а потом группу разделили — опустились гермостворки и начался сущий ад, и кислородное голодание не самое неприятное из того, что им пришлось пережить.
Истинно живой принц крови нехотя рассказывал о произошедшем, и я заметил, что он отводит взгляд. Сначала не сообразил, почему, но после того, как поговорил с Птицей-восемь — понял. Гордый истинно живой принц крови смалодушничал. У него было время и возможность уйти, как и положено офицеру гордой расы, но он, вколов себе чрезмерную дозу боевого стимулятора находился в беспамятстве. Клон-солдаты, что оказались заблокированы вместе с ними, до последнего исполняли приказ — защищаться, но удача оказалась не на их стороне. Всех их противник захватил в бессознательном состоянии. Сменных кислородных регпатронов у них с собой не было и когда они сняли шлемы скафандров их стали травить газом. Но то ли ядовитая смесь оказалась не настолько ядовита, или это сделали умышленно, все пережили сильные галлюцинации, чуть не перестреляв друг друга, пока не провалились в беспамятство.
— Стоп! Отойдите, — подошёл к тому самому аппарату, где прятался Шаносик. Постучал стволом оружия по аппарату. — Шаносик, выходи. Я про тебя не забыл, — произнёс на местном языке.
Но в ответ ничего не услышал.
— Что? Всё-таки сбежал?! — разочаровано выдохнул и хотел уйти, но внутри аппарата послышался тихий скулёж. Обошёл с другой стороны… Странно. Панели вроде не было, но сейчас аппарат был полностью закрыт. Стукнул стволом по панели, и та со звоном упала. Кое-кто из добровольцев вскинул оружие.
— Всё нормально! — произнёс, продублировав жестом «Нормально!». Я не знал, рядом ли Птица-восемь, чтобы синхронно переводить мои команды. А если учесть, что среди пленных представители пяти национальностей, то работы у Леонида Сергеевича предостаточно, так что по возможности дублировал команды невербально. Хорошо, что практически все владели языком жестов. Без его знания просто-напросто не прошли бы отбор.
— Шаносик, не дури, выходи, — говорил, подходя, а когда увидел представшую картину, не сдержался от выражения удивления экспрессивной лексикой. Шаносик, каким-то образом сумел не только прикрыться панелью, подняв её с пола, так ещё и умудрился втиснуться ещё глубже в чрево аппарата, но так и застрял в нём. Он сидел, согнувшись в три погибели, как я когда-то в нише на техническом складе, но ситуация у него была куда более критичной. Его плечо неестественно вывернуто, по лицу текут слёзы, оставляя чёрные разводы и, боясь пошевелиться, он продолжает тихо скулить от боли.