Абордаж
Шрифт:
— Где мы? — задала так мучавший её вопрос Соня. Она так и не смогла определиться, в какой местности находится. Что вокруг не Уральские горы, она поняла по несвойственной региону растительности, но на большее её познаний не хватило.
— Если взглянуть на северо-запад, то там Кабанбай, а если на северо-восток, то и там Кабанбай, — с серьёзным видом произнёс Кречет, но не сдержался и, пожалуй, впервые улыбнулся, — что не веришь?
— Это Казахстан? Мы в горах Алатау?
— Не совсем в горах, всего лишь у подножия. И смотрю, ты хорошо подготовлена.
— Географию в школе учила.
— Не сомневаюсь, — хмыкнул Кречет. После спасения застрявших
— «Ямантау-2» где-то под нами?
— Нет. Но поблизости один из входов внутрь.
— Тянь-Шань? — после этого вопроса Кречет на непродолжительное время завис, и Соня заметила, что угадала. Хотя, она не гадала, а путём несложных умозаключений пришла к такому выводу. Пусть для неё и показалось странным, что самый засекреченный объект географически находится на территории другой страны. Но и этому имелось объяснение. Копать-то можно и со своей территории, но вот углубиться как по горизонтали, так и по вертикали можно куда только позволит проходческая технология, а если учесть, что опыт возведения такого рода сооружений у страны имелся ещё со времён постройки первого гражданского метро, то расположение резервного пункта под территорией соседней страны выглядело пусть и рискованно, но вполне логично. Не будет же враг наносить массированный ядерный удар по странам, которые толком сопротивления оказать не могут. Для них хватит и пары авиационных полков, которые за несколько суток отработают по целям и этого будет достаточно, чтобы полностью если не уничтожить, то дезорганизовать не только население страны, но и всю как военную, так и гражданскую управленческую вертикаль власти.
— Сама догадалась?
— Да.
— Молчи об этом. Эти сведения…
— Я знаю, что такое секретность и буду молчать о своих выводах, — несколько грубо прервала Кречета Соня. Ей было неуютно и вдобавок неизвестность немного пугала. Зачем она понадобилась тем, кто о ней, о школе мало чего знает.
— Успокойся. Тебе никто не причинит вреда. Когда меня перед выходом на задание инструктировали, то настоятельно рекомендовали быть с тобой откровенным. Сама видишь, что наметился перелом в противостоянии как с анторсами, которые благодаря подопечному семь ноль, он же Гена Провоторов, встали если не на нашу сторону, то бьются вместе с нами плечом к плечу с общим врагом. Аналитики сломали свои извилины, не понимая, как это произошло, мы — земляне полностью проигрывали сражение за нашу родную планету, но считай за пару месяцев ситуация кардинально поменялась. И виной тому не только новое вторжение.
— Зачем вы мне это говорите? Я не аналитик, но в психологии есть такое понятие — коалиция. Это ситуация, когда двое объединяются против третьего. Такое же понятие существует в международных отношениях, но там всё сложнее из-за множества сторон в конфликте.
— Зачем говорю… — задумался Кречет, но заминка была недолгой и он продолжил, — говорю тебе, потому что воспитанники учреждения оказались самыми подготовленными к этой войне.
— Ничего удивительного, генералы всегда готовятся к прошлой войне, — процитировала Соня слова Уинстона Черчиля.
— Некоторые из вас погибли, большинство числятся пропавшими без вести, — сделав вид, что не заметил
— Надеюсь, что пока больше никого.
— Ты знаешь, кто-то ещё жив? — оживился подполковник.
— Нет. Не знаю.
— Командир, — прервал их разговор Шатун, — укрытие оборудовано, кто в дозоре?
— Отдыхайте, мы с Соней подежурим. Через три часа подниму тебя и Невского.
— Принято, командир…
Диалог Сони и Кречета не задался. Соня ушла в глухую оборону, отвечая односложно на вопросы подполковника и он не понимал, почему так происходит. Вроде, как ему казалось, контакт наладился, но сейчас Соня ноль семь один откровенно издевалась над ним. И ему стоило большого труда не нагрубить в ответ.
— Всё, Нефёдова, ложись отдыхать, а я ребят разбужу, потом будет время поговорим. — после трёх часов бдения, произнёс подполковник и в этот раз Соня не съязвила в ответ, а спокойно улеглась на оборудованное для себя место ночёвки и прикрыла глаза.
«Вот же ж! — идя будить смену, ругался про себя подполковник, — вроде и не гражданская, о субординации знает, но так себя вести с боевым офицером. Никакого уважения! Всё ей не так. На все аргументы находит контраргументы и ладно бы не понимала ситуацию, что идёт война, так нет же… — продолжал мысленно ругаться Кречет, — Эта соплячка словно специально меня бесила. Но в логике ей не откажешь, что ни дать, ни взять»…
Соня прикрыла глаза. Отдыхать, сбрасывая мозговое и мышечное напряжение за двадцать-тридцать минут отдыха её учили и сейчас она, по зонам, расслабив мышцы тела с ног до лица, отпустила сознание в полёт, добиваясь когерентности, когда различные зоны головного мозга вовлечены в работу синхронно. Как её и других подростков учили, такое состояние позволяет за короткое время отдохнуть, очистить свои мысли. Но у неё долгое время не получалось войти в состояние медитации. Мысли не отпускали. Она сомневалась, правильно ли поступила, пытаясь вывести из себя подполковника, задавая провокационные вопросы, ставя под сомнение вполне логичные доводы оппонента. Но ей надо было проверить намерения офицера и тот не сплоховал. Сдержался даже на откровенную грубость и данный факт не мог её не радовать. Значит она действительно нужна, но для чего, ей выведать так и не удалось. Её логические размышления зашли в тупик. В размышлениях, незаметно для себя, Соня провалилась в сон.
— Подъём, надо идти, — разбудил её тихий голос Шатуна.
Соня открыла глаза.
«Странно, я раньше чётко чувствовала время. Но наверно сильно устала», — вставая, подумала Соня. Голова её освободилась от мыслей. Она толком не помнила, какие образы видела во время медитации, но тело полностью отдохнуло, и она вновь была готова к долгому переходу.
— Доклад, — к Шатуну подошёл проснувшийся Кречет.
— Тихо, командир. Километрах в двух кто-то проходил. Видел отблески фонарей, но прошли мимо.
— Ясно, собираемся…
Двадцать километров преодолели быстро и сейчас группа залегла в густых зарослях низкорослой растительности. Шатун и Кречет отделились от группы и выдвинулись вперёд для разведки места входа. И не прошло и нескольких минут, как группа услышала условный сигнал, что к ним можно выдвигаться.
Тяжёлый спуск по металлической лестнице занял у Сони приличное время. Руки её не держали, но внизу замаячил фонарь спустившегося первым Невского и она, сжав зубы, вцепившись в металл руками, продолжила спуск.