Абордаж
Шрифт:
— Сам вылезешь? — спросил, а потом понял, что сморозил глупость. Если бы он мог, то сам бы выбрался, даже с учётом того, что вокруг для него враги. Подошёл ближе, внимательнее осмотрел страдальца. Плечо его распухло, что видно даже через верхнюю одежду, и вроде лодыжка зажата какой-то металлической фигнёй. — Ясно, потерпи немного.
— Помогите! Надо его аккуратно вытащить.
Птица-восемь оказался рядом и на двух языках перевёл мой приказ…
— Может ему обезболивающее вколоть? А то так не вытащим. Сознание потеряет или…
— У тебя
— Нет, но должно же быть у солдат… — он указал в сторону, где сложили тела.
— Посмотри и тащи всё, что имеет маркировку, думаю, он нам переведёт, что написано, — я кивнул на Шаносика. А тот едва держался в сознании.
После нескольких попыток его вызволить, стало понятно — процесс затянется.
— Командир-хоск, он нам так нужен? — отойдя чуть в сторону, поинтересовался у меня истинно живой. После беседы о том, как они попали в плен, анторс стал меня избегать. Это не бросалось в глаза, но после его сбивчивого монолога он держался чуть в стороне, помогая раненым. — Прошло больше двух часов с момента боя…
— Я знаю, лейтенант. Выставь охрану у входа.
— Посты выставлены, проведён осмотр помещения. Одного солдата, считавшегося мёртвым, обнаружили тяжело раненым — без сознания, его добили.
— Зря. Нужно было допросить, — в сердцах сплюнул, ведь сам не додумался отдать приказ проверить всех. Я вроде добивал, но это было в горячке боя, мог кого и пропустить.
— Он был нежилец. Ранение в грудь, живот и касательное головы.
«Ага, значит, я его добивал, но не добил», — мелькнула мысль.
Почему тянул время и не предпринимал попыток выбраться из западни оставалось загадкой для всех, но я видел, что те, кто со мной находятся, пока не выдержат даже скоротечного боя. Им нужно время восстановиться, а те медицинские аппараты, что обнаружил могут помочь в восстановлении. И надежда была на Шаносика, если не в том, что он сможет настроить медоборудование, так по крайней мере переведёт текст, что прикреплён на внешней панели, да и советом каким поможет.
— Этот потерял сознание, — сообщил подошедший Птица-восемь.
— Может это и к лучшему, ладно, пропустите, давайте я попробую, — произнёс, извлекая клинок, тем самым прекращая неприятный для меня разговор. Так как не знал, что делать дальше.
Первоначально я не хотел использовать режущие свойства клинка. Думал, что обойдётся без варварского уничтожения аппарата, но время идёт. Отряд солдат должны были давно хватиться, почему они не выходят на связь. Коммуникаторы-то мы собрали и уничтожили. Но эта мера если и введёт в заблуждение, то на непродолжительное время, но, скорее наоборот, насторожит наблюдателя, который заинтересуется, куда пропало столько солдат с офицером. А другой идеи, как выиграть хоть немного времени на ум мне не пришло.
Работал аккуратно. Клинком вырезал часть внешней панели, что мешал подобраться к бедолаге и остановился.
«Сильно же его прижало. И как только умудрился так
«Странно, — пришла мысль, — а насколько мне хватит заряда клинка, что подарил ашш Сошша Хааш, или его не заряжают?».
— Всё, хватит, его теперь можно вынуть, — перевёл мне Птица-восемь слова одного из помощников.
— Вытаскивайте его и приведите в чувство. Аптечки нашли?
— Аптечки это или нет — неизвестно, но какие-то коробочки отыскались, — общались через переводчика.
— Я не стал их трогать. Искал только воду и еду. Ещё бинты для перевязки, — пояснил истинно живой, когда показали пластиковые коробочки с непонятной маркировкой.
Его опасения в применении незнакомых лекарственных средств объяснимы и не осуждаю. Сам в первый раз боялся использовать боевую химию неизвестного состава и действия.
Шаносика извлекли и без чувств уложили на пол.
— Так, стоп, ашш Нотика Вусони, где тело медика? Его осматривали, может у него что нужное найдётся.
— Сейчас сделаем. Он так и лежит придавленный.
— И тело нашего солдата тоже извлеките…
По моим ощущениям с момента боя прошло больше трёх часов, но противник никак себя не проявлял. Данный факт меня радовал, но одновременно я понимал, что так долго продолжаться не будет. Не знаю, почему забыли про эту группу солдат, почему они не доложили руководству о бое, но эти драгоценные часы я использовал с пользой. Бывшие пленные добровольцы отдохнули, привели себя в порядок, но этого времени оказалось мало. Действовали они заторможено и у меня возникло предположение, что так сказываются последствия перенесённой ими интоксикации неизвестным газом.
— Ты как себя чувствуешь? — подозвал Птицу-восемь. У каждого спрашивать самочувствие посчитал излишним. И так видел, с каким трудом держатся ребята.
— Голова кружится, трудно соображать, ноги ватные, сами подкашиваются, а так в норме.
— Понятно. Как соображаешь? Рефлексы не заторможены?
— Считать в уме трудно. Пробовал, чтобы отвлечься от событий занять мозг решая примеры, но мысли путаются.
— Последнее из-за кислородного голодания, как там пленный?
— Оказали первую помощь. У него сломана лодыжка. Плечо вывихнуто, но вправили. Хорошо, что был без сознания.
— Понятно, пошли. Надо приводить его в чувство.
Проходя мимо анторса, остановился.
— Принц крови.
— Да, командир-хоск.
— Организуй осмотр тел на предмет пригодности формы противника для использования, — отдал приказ, так как у меня созрел план…
— Консатий! Смена пришла, открывай! — в изолированном помещении раздался вызов с панели внешней связи. Дежурный координатор сектора взглянул на экран и потянулся к пульту открытия двери. Набрал несложную комбинацию, и бронированная дверь тихо отъехала в сторону.