Абсолютный игрок
Шрифт:
– Ты ведь хотел встретиться со мной не просто так? Отцу ты сказал, что тебе нужна моя помощь.
– Твой прадед Аристарх был файвером, можно попытаться в трансовом состоянии спуститься по цепи памяти рода и найти какое-то упоминание о том, куда ушли файверы.
– Но ведь твой прадед Ставр – тоже файвер.
– Я пытался проделать этот фокус, – Влад с досадой поморщился, – но не смог. К тому же у меня в роду какая-то тайна… мои родители – приемные, а настоящих я не знаю. Может быть, и прадед Ставр – не мой прадед. В общем, я не смог опуститься по родовой линии, уткнулся в разрыв… в тупик. Будто у меня вообще нет предков!
– Как
– Не знаю. Мне посоветовал обратиться к тебе Уан, а я постеснялся признаться ему о своих попытках. Теперь придется обращаться к учителю.
– К тому волхву, что стал советником Владыки на Гее? Интересно было бы с ним встретиться. Почему он согласился работать на Гее? Ведь там, по твоим словам, не любят интраморфов.
– Он обеспокоен тем, что происходит не только на Земле, но и в мире вообще. Ползучий Террор добрался и до Земли, раз у нас уже начинают похищать женщин и организовывать нападения банд на деревни. Ну что, попробуешь покопаться в своей памяти? Могу подстраховать в поле Сил, если, конечно, тебя это не стеснит.
– Мне нечего скрывать, помогай. Где мы расположимся? Стоять как-то не очень удобно. И не помешает ли нам кто-нибудь?
– О связи бункера Пайола Тота со спейсером не знает ни одна живая душа на Земле, это совершенно секретная ветка метро. А «Маг» висит в фотосфере Солнца, в коконе специальной защиты…
– Под «абсолютным зеркалом».
– Ну вот, вспомнила. Думаю, здесь мы в безопасности. Не так ли, хозяин?
«Защита надежная, – подтвердил вездесущий инк спейсера. – Вероятность пробоя «зеркала» очень мала, тысячные доли процента, а что касается линии метро, то здесь я гарантировать ничего не могу. Если кто-нибудь из ваших врагов захочет прибыть на корабль, узнать, что он враг, мы сможем только после финиша».
«Успокоил, – с иронией констатировал Влад, встречая бесстрашный взгляд Улыбы. – Придется уповать на то, что никто сюда не доберется. Ты как, рискнешь?»
«Кто не рискует, тот не пьет шампанского!» – ответила девушка старинной поговоркой.
В жилой зоне корабля они нашли уютную каюту, расположились в удобных креслах, самолично вырастив их в соответствии со своей фантазией, и Улыба принялась настраиваться на трансовое путешествие по родовой памяти, «спуск вниз», в ее глубины.
«Возьмите меня с собой, – вдруг попросил Нестор. – Я ведь не только секретарь, но и защитник, могу подстраховать, сшунтировать негативный ментальный разряд, послужить пси-отводом».
Влад и Улыба переглянулись.
«Возьмем?»
«Пусть подключается и не мешает».
«Тогда начинаем».
Влад вошел в поле Сил, ощущая поддержку терафима, и оказался над бескрайним пространством сизых слоистых туманов, скрывающих бездну – многоуровневую иерархическую систему вечной мыслеосновы Мироздания, называемой людьми в разные времена по-разному: астрал-ментал, логос, хроники Акаши, будда-поле, поле Сил, энергоинформационный континуум. Эта система содержит в себе картины всего происходящего, происходившего и того, что еще только должно произойти. Информационный континуум подобен непрерывно меняющейся голограмме, мгновенное значение которой можно назвать матрицей Мира. Однако проникнуть в континуум может далеко не каждый человек, а извлекать из него информацию способны лишь единицы, достигшие высоких уровней самореализации и духовной организации. Влад был рожден таким человеком, а занятия с учителем помогли ему развить способности, о многих из которых он еще не знал сам.
В
Влад подплыл к светящейся нити, выбрал момент, когда «электрические» змейки освободят часть нити, и нырнул в нее, как в омут, задержав дыхание.
Удар по сознанию, взрыв света, бесшумный грохот сталкивающихся «глыб» информации, стремительное падение в глубину бесплотного информационного океана, заполненного событиями прошлого, фигурами и лицами тех, с кем встречалась Улыба, ее родители, деды и прадеды.
Еще один бесшумный взрыв, вызвавший болезненную встряску сознания – Влад едва удержался на грани беспамятства, – и он «выплыл» из «струны» памяти девушки в теле Аристарха Железовского, подселяясь к его сознанию и начиная воспринимать все, что ощущал Аристарх.
Он лежал на металлической кровати в тесном помещении с голыми каменно-металлическими стенами, напоминавшем тюремную камеру. Тело представлялось тяжелым пластом желе и почти отказывалось повиноваться, измученное борьбой с химическими препаратами и гипноизлучением: час назад его допрашивали с применением психоделиков, парализующих волю, и гипногенераторов. Аристарх выдержал пытки (Улыба-Влад, к счастью, на себе это не ощутили), однако потерял столько сил, что даже его железная воля отказывалась решать задачу освобождения, не видя никаких реальных шансов. К этому моменту он уже знал, что находится в подземном сооружении, накрытом колпаком «абсолютного зеркала», охраняемом полувзводом гуррах. Как он очутился здесь, память почему-то не сообщала.
Аристарх-Улыба-Влад попытался выйти в поле Сил, чтобы позвать кого-нибудь из друзей на помощь, едва не потерял сознание от «рикошета», собрался выйти из поля Сил и вдруг услышал чей-то едва слышный пси-голос:
«Привет, патриарх».
«Кто… кто это?! – вскинулся Аристарх-Улыба-Влад. – Что нужно?»
«Аристарх, я Ставр. Через минуту войдет кайманоид, сил хватит скрутить его?»
«Силы найдутся. Где гарантии, что ты… Ставр?»
«Снимите с него костюм, он растягивается, и выходите из камеры как ни в чем не бывало. Метро у них на третьем этаже, чуть выше, стартуйте сразу в Софию, к Забаве. Ждите меня».
«Ты не знаешь, где и как меня захватили?» – спросил Аристарх-Улыба-Влад, но Ставр уже вышел из канала пси-контакта (черт возьми, как ему удалось пробить «абсолютное зеркало»?! или оно не абсолютно?), и сознание Железовского фиксировало только перемещение по этажам сооружения мыслесфер тюремщиков.
Через минуту дверь камеры действительно отворилась, в нее вошел кайманоид в черно-красном комбинезоне. У него было тело человека с короткими ногами и руками-лапами и вытянутая вперед, как у крокодила, голова с немигающими бледно-салатовыми глазами, в которых то сжимались, то расширялись вертикальные зрачки. Он подошел к телу пленника, наклонился, и Аристарх-Улыба-Влад, преодолевая боль в теле и нежелание жить вообще, схватил его за горло.