Ацтекский вопрос

Поляков Влад

Помнится, в первый день прибытия в Тулум, когда испанцы только-только зашли в город и едва начали обживать резиденцию местного имперского наместника, они рассуждали о сбежавших в сторону Коба жителях Тулума. Не просто так, а на предмет прощупать возможность напасть и на него. Так вот, теперь верхушке засевших в Тулуме конкистадоров становилось понятно несоответствие их глаз и желудка. Первые смотрели сильно на многое, в то время как второй просто не в состоянии был переварить подобные объёмы.

Ай, да не только в этом дело! Подумаешь, сунулись в направлении Коба и столкнулись с засевшими в «зелёнке» науа. Потери с обеих сторон, после чего отступление разведывательных групп конкистадоров обратно к стенам Тулума. Дело житейское,

Писарро особо и не рассчитывал, что находящийся не на побережье город упадёт в их руки загребущие столь же легко и просто, как беззащитный от бомбардировки с моря Тулум. Его куда больше беспокоило то, что и в окрестностях захваченного города зашныряли малые, но хорошо подготовленные группы науа, вооружённые мощными самострелами, умеющие скрываться в зелени местных деревьев и кустарника, а особую активность проявляющие к вечеру или и вовсе ночью. Ну и с переменным успехом режущиеся и перестреливающиеся с испанскими головорезами, коих в экспедиционном, хм, корпусе было… да почти полное число высадившихся на берег. У моряков всё ж несколько иная направленность, как ни крути.

Неизбежное, хоть и раздражающее зло. С ним Писарро и понимающий ситуацию Франциско Пинсон ещё могли смириться. Но вот известия, которые пришли с каравеллой из Санто-Доминго от самого вице короля Нового Света (с испанской точки зрения всего, а так лишь той части, на которую дом Трастамара смог наложить лапу) вызвали у закрепляющихся в Тулуме конкистадоров богохульства вперемешку с молитвами и скрежетом зубовным.

Что же такого произошло? С моей и Изабеллы точек зрения ничего особенного. Просто оправдались в общих чертах наши прогнозы, о которых мы заблаговременно предупредили сеньора Колумба, который Христофор. Те, от которых он по сути вежливо отмахнулся, хотя и разрешил брату с сыном, отнесшимся к предостережению куда как более серьёзно, действовать по своему разумению. И, хвала Храму Бездны, они, а особенно Диего, кое-что сделать сумели.

Собранный младшим Колумбом отряд, круживший по Эспаньоле между ключевыми точками, а именно рудниками, наиболее удобными путями перемещения с горной местности войск покорных Анакаоне касиков и ещё парочкой важных мест вкупе с усилением охраны тех самых рудников — всё оказалось не зря. Анакаона послала войска с целью спалить все рудники, уничтожить всё и всех, там присутствующих, предварительно оттянув отряд Колумба-младшего к тому, на который будет совершено ложное, демонстративное нападение небольшими силами. Только тот не купился, приняв, пожалуй, единственное правильное в его ситуации решение — пошаговую эвакуацию сперва одного рудника, а потом других, до которых быстрее и легче было дотянуться.

Правда, совсем без жертв обойтись никак не получилось. Помимо собственно рудников, с которых эвакуировали только людей, добытое золото и особые ценности вроде орудий с боеприпасами и ещё кой-чего по мелочи, имелись иные потери. Два рудника людям Анакаоны всё ж удалось спалить до основания, за стеной — деревянной, что заметно облегчало таино работу по поджогу — третьего после её обрушения перебили большую часть, но им помешали. Диего Колумб таки довёл увеличившийся в числе и ещё при орудиях, снятых с обороны рудников, отряд.

В общем, повоевать сыну вице-короля довелось всерьёз. Сперва там, потом отбиваясь при отступлении до Санто-Доминго от множества мелких наскоков уже не обычных таино, а как следует натасканных ацтекскими инструкторами. Да и советовали-командовали по большому счёту именно они, не одну псину съевшие — не только в переносном, но и в самом прямом смысле — при подготовке собственного войска к противостоянию с нами, прибывшими из Европы потенциальными противниками.

Тактика тысячи порезов — очень эффективная тактика. Особенно когда противник отягощён ранеными, истощен длительным маршем, а выспаться как следует не дают, используя преимущества в ведении ночного боя. Хорошо ещё, что при помощи голубиной

почты связался с отцом в Санто-Доминго, а тот, понимая сложность ситуации, вывел из крепости тот отряд, который мог набрать, не ослабляя оборону столицы Нового Света. Понимая, что под угрозой жизнь не абы кого, а сына и наследника — не говоря уж про то, что с уничтожением или даже серьёзным ослаблением отряда Диего обороноспособность всей Эспаньолы на заметное время нехило так просядет — даже кавалерию использовал. Да, лошади тут были куда ценнее, нежели в Европе, потому как только из Европы и завозить, а тут только разводить, иначе никак. Только и ситуация, хм, соответствовала. В подобной бросают на стол все имеющиеся на руках козырные карты. Вот вице-король и бросил!

Удача и на сей раз не отвернулась от генуэзо-португало-испанца. Таранный удар небольшого, но знающего своё дело конного отряда изрядно выправил ситуацию, дав передышку уже сильно измотанным бойцам отряда Диего Колумба и Роберто де ла Гальби. Ну а затем подошла свежая и должным образом мотивированная пехота под знаменем самого вице-короля и командованием нескольких опытных его капитанов.

Всё ж науа сами по себе и они же лишь в качестве советников при таино — разный уровень угрозы. В последних, даже из непримиримых, бывших под властью Анакаоны или связанных с ней тесным союзом, уже в голове сидел не страх, но память о многочисленных поражениях от испанцев. Попав под серьёзный прессинг подошедшего к вроде ослабленному противнику подкрепления, они… О нет, не побежали, но заметно утратили моральный дух. Сочли, судя по всему, что и так уже немало сделали. Например, пожгли все рудники, часть и вовсе со всеми защитниками, да и отряд Колумба-младшего удалось неслабо потрепать. Не полная победа, но всё равно сильный удар по врагу. Такой сильный, какового раньше наносить не удавалось.

Этого хватило. Для чего? Да просто чтобы не сохранять накал битвы, не вступать в битву с подкреплением с такими же яростью и отвагой, с какими получившие оружие и отточившие навыки его использования таино по ацтекским тактическим схемам раз за разом пытались взломать строй, раздергать цельные отряды солдат Диего и де ла Гальби на отдельные куски и уничтожить.

В общем, соединившиеся силы испанцев таки да доползли до Санто-Доминго, причём дотащив и раненых на повозках, и даже орудия с рудников. Боеприпасов к последним, к слову сказать, уже не осталось, да и аркебузиры Диего сменили своё дальнобойное оружие на пики и мечи, по ситуации. Оказавшись же в относительной безопасности, свернулись, словно выставивший иголки ёж, взяв паузу, столь необходимую для отдыха простым солдатам и за ради осмысления изменившийся ситуации собственно вице-королю и его ближнему кругу.

Именно эти новости и пришли с каравеллой сюда, в Тулум. Именно они, неприятные, вызвали приступ злости у Франциско Пинсона и злость же, но смешанную с глубокой задумчивостью у тоже Франциско, но Писарро. Что до нас с Белль, так поговорить-подумать также стоило, но тут наблюдалась несколько иная картина. Мы, в отличие от испанцев, ни разу не удивились устроенной науа пакости. Лишь приняли во внимание, что сеньор Тень в очередной раз показал и доказал свою опасность и способность играть сложные партии сразу на нескольких досках.

Импровизированный военный совет — вот что происходило в комнате, выделенной мною под рабочий кабинет. Где она, комната, находилась? В доме, вестимо, одном из лучших в Тулуме. Пинсон предлагал на выбор любое строение, помимо здания ацтекского наместника по понятной причине. Ведь Тулум, как ни крути, сейчас был под властью испанского вице-короля, а потому символистика, ей пренебрегать не стоило. Да и у меня императорской спеси отродясь не водилось, не видел ни малейшего смысла конфликтовать с союзником из-за ложно понимаемого чувства собственной значимости. Чай, комплексами сроду не страдал, равно как и Изабелла. Другое воспитание, иная родная эпоха.