Acumiana. Встречи с Анной Ахматовой [Т.1]
Шрифт:
Весной 11-го уехала в Париж. (Я в Троицын день была в Париже, по новому счету.) По дороге была в Киеве. Недолго. Праздник революции (14 июля, нов. ст.) я еще видела в Париже, а 13 июля по старому я уже была в Слепневе (11-го года). В Слепневе — до начала августа (с Н. с. поехала в Москву, в августе). Через несколько дней я уехала, одна, из Москвы в Петербург. Оттуда — в Киев. 1-го сентября я была в Киеве — это день убийства Столыпина, я помню. А 17-го сентября я уже в Петербурге, и у Неведомских на именинах.
"Смуглый отрок бродил по аллеям…" и "Под навесом в темной риге жарко…" — написаны тогда.
Потом… совпадает дальше с Колей — мы вместе в Ц. С. проводили… конец года, во всяком случае.
Очень
11 марта еще была в Царском (юбилей Бальмонта). Потом в Италию поехали, в мае. По дороге из Италии Коля меня завез в Киев. Там, у мамы, оставил меня, сам уехал в Слепнево. Из Киева я поехала в именье моей кузины — в Подольскую губ. — имение Литки. Туда — письмо Н. С. (помните, где он пишет: "Наши роли переменились: ты будешь акмеисткой, я символистом", — помните?). Потом Н. С. выехал меня встретить в Москву, мы в Москве встретились. Пробыли несколько времени в Москве. Тогда я в первый раз видела Брюсова — в первый и последний (один раз я только видела) — в редакции "Русской мысли"; Белого видела, с женой.
Вместе поехали в Слепнево, с Колей. В августе 12-го поехали в Петербург, некоторое время жили в меблированных комнатах "Белград" на Невском, а когда Анна Ивановна вернулась из Слепнева в Царское, то переехали в Царское, домой.
18 сентября родился Левушка.
На Рождество 12 г. я ездила к маме в Киев без Н. С., и еще раз в начале 13-го года — в феврале, вероятно, а может, в марте, — на несколько дней. Потом, как известно, в начале апреля Н. С. уехал в Африку, а лето 13 г. я провела в Слепневе. 8 сентября вернулась в Петербург, т. е. в Царское, конечно. Зиму 13 — 14 гг. я провела частью в Ц. С., частью на Тучке у Коли (прописана была в Ц. С.), ездила на 2 — 3 дня туда, потом опять.
Потом, в 1-х числах июня 14 г., переехали в Слепнево вместе с Н. С. Там недели две я провела (в Слепневе), поехала оттуда в Петербург (одна, к папе). Н. С. просил "Абиссинские охоты" в "Ниву" продать. Продала. Пробыла в Петербурге у папы несколько дней, неделю — не больше, и поехала в Киев. Не в самый Киев, а в Дарницу (мама жила там) — местечко под Киевом, станция железной дороги сейчас же за мостом. Это было, по всей вероятности, начало июля, потому что я успела пробыть там эту неделю, вернуться через Москву одна… (АА описывала Москву, которая была прекрасна, была "как пестрая скатерть"…) Потом рассказала, как на станции Подсолнечной случайно на платформе увидела А. Блока, который пришел на станцию узнать нет ли почты. АА совсем не ожидала увидеть здесь Блока, т. к. не ассоциировала название "Подсолнечное" с имением, в котором он жил.
Блок спросил: "Вы одна едете?" (Блок очень удивил этим вопросом АА: "Блок меня всегда удивлял!".)
Поезд стоял минуту, может быть, 2-3, и АА уехала дальше.
…Потом приехала в Слепнево. В Слепневе это письмо Колино из Терриок получила.
— Когда в Слепнево приехали?
— В июле я приехала. Потом, в конце июля, приехал Н. С. из Петербурга. (Помните открытку — "Манифестировал с Городецким, музицировал с Мандельштамом"? Я спрашивала Мандельштама, что это значит, он не знает и пугается! Таинственная фраза!)
Мы вместе поехали в Петербург. Несколько дней у папы (а он у Шилейко был, и даже одну ночь я потом ночевала у Шилейки).
Вообще эти дни мы проводили с Шилейко и Лозинским.
Потом поехали в Ц. С. с Н. С. … (О хлопотах Н. С. о поступлении на военную службу: это было очень длительно и утомительно.)
А дальше совпадает… Нет, не совпадает… Я не была в Уланском полку!
В сентябре я в Новгород ездила, одна. (Это был не совсем Новгород, это были Наволоки — деревня, там был расквартирован полк.)
Затем 24
— Это уже 15 г., да?
— Пятнадцатый… Вот тут, в конце января, читала в Думе стихи Николая Степановича — считаю, что в конце января это было. Весной 15 г. переехала в Петербург (из Царского) на Пушкарскую ул. Это был дом, в который упирается Гребецкая улица. "Пагода" этот дом назывался. Была сырая и темная комната, была очень плохая погода, и там я заболела туберкулезом, т. е. у меня сделался бронхит. Чудовищный совершенно бронхит. Это было первый раз в жизни, что я кашляла. И вот с этого бронхита и пошло все. Я так себе представляю — что я, вероятно, апрель, май там провела, вот так… Потом уехала в Слепнево. (В мае или в июне я уехала.) Вот это… — военные письма Н. С. относятся к этому времени. В Слепневе я очень заболела — туберкулез стал развиваться, — и было решено меня отправить на юг, в Крым. Я приехала в Царское одна летом 15-го года, чтобы отправиться оттуда.
Потом приехал Н. С. в Царское. (Я приехала в день взятия Варшавы в Петербург и сразу — в Царское.)
Приехал Николай Степанович. Мы жили во флигеле. Дом был сдан кому-то на лето (так всегда было). Потом Н. С. уехал на фронт опять. Я была у профессора Ланге. Ланг мне тогда удостоверил впервые, что у меня есть в правой верхушке туберкулезный процесс, и велел ехать в Крым. Я по 6 часов в день должна была лежать на воздухе. Я так и делала (в Ц. С.).
Я получила телеграмму, что отец болен очень. Приехала к нему (на Крестовский остров, набережная Средней Невки) и 12 дней была при нем, ухаживала за ним вместе с Еленой Ивановной Страннолюбской (та дама, которая с ним жила лет 25. Жил с ней… и она — тетка Машуры Ахшарумовой, между прочим). 25 августа папа скончался. Я вернулась в Царское. Приблизительно в октябре — в Хювиньку поехала, в санаторию. Там Коля меня два раза навещал… в Хювиньке. Привез меня, потому что не согласилась там оставаться дольше (недели три там пробыла). Потом вернулась в Царское, где и оставалась до весны 16 года, постепенно выздоравливая. Лето 16 года — в Слепневе (первую половину).
Потом вернулась в Петербург (до начала Брусиловского наступления)… Знаете что?.. Я уехала в Севастополь из Петербурга в тот день, когда сгорел Исаакиевский мост, деревянный.
Приехала на дачу Шмидта (почти через 10 лет после того, когда я там жила. Я жила в 7 году, а это было в 16-м). Меня родные встретили известием, что накануне был Гумилев, который проехал на север по дороге из Массандры. Затем до… приблизительно, до сентября я жила на даче с родными, а потом переехала в Севастополь, на Екатерининской улице наняла комнату, жила одна (потому что у них было негде жить). Перед этим я на неделю ездила в Бахчисарай, чтобы встретиться с одним моим другом. По возвращении из Бахчисарая наняла комнату, в которой прожила, приблизительно, до середины декабря. Туда я получила письмо Н. С. (об экзаменах). Все время он все-таки писал, — не было ни одной нашей разлуки, чтобы мы не переписывались. Довольно регулярно всегда писал, всегда присылал стихи.
В середине декабря я уехала в Петербург (в день убийства Распутина я через Москву проезжала) — прямо к Срезневским. (Когда я была в Петербурге в 16 году летом, я жила у Срезневских.) сочельник, по-видимому, мы вместе с Караваевыми собрались ехать в Слепнево. Неожиданно приехал Коля с фронта и поехал с нами (об этом есть рассказ Констанции Фридольфовны Кузьминой-Караваевой). В Слепневе я пробыла до середины (приблизительно) января 17 года, а Н. С. в Слепневе был 2 дня. Новый год мы уже без него встречали. Он уехал в Петербург, а из Петербурга — прямо на фронт. Тогда он "Гондлу" давал читать в Слепневе. Мы очень долго не виделись — громадный перерыв был.