Ад - удел живых. Книга вторая
Шрифт:
– Паханы не сказали… Зато пацаны базарили… Дружину[11] ждём… Большую… Красных на перо ставить… Всех… А-а-а!
– Лазарь неаккуратно дернулся и закричал от пронзившей руку боли.
– Ну вот, видишь? Нормально сидим, тёзка! – ухмыльнулся Бэтэр, глядя на корчащегося бандита и размышляя над услышанным.
О сроках атаки паханы навряд ли говорили своим шестеркам, поэтому даже спрашивать нет смысла. А вот сообщить о будущем нападении надо немедленно…
– Чё как, тёзка? Попустило? – погрузившись в мысли, Виктор не сразу заметил, что бандит стал вести себя спокойнее.
–
– Сколько вас тут?
– Сотня… На верфи ещё сотня… Начальник, воды дай… Глотка пухнет…
– Побазарим - дам попить. И пожрать. – лицо Бэтэра снова стало жестким. – Девок видел в деревне?
– Я… Не видел… В натуре… Нету их тут… У пахана ток, две барухи старых в берлоге… Пацаны базарили… Бурый, мокрушник из нашей кодлы, днём с острова биксу привёз… Краснучку… Дукат золотой[12], в натуре…
– Где она?! – взревел Виктор, вскочив со стула.
– Так э-э-э-э… - Лазарь испуганно отшатнулся, заметив бешенство в глазах Бэтэра.
– Бурый биксу князю повёз, в Ярославль… В обход Тутаева... Там Чоба в авторитете, на князя осину не гнёт[13], зажевать[14] может биксу.
– Что за князь?! – ноздри Бэтэра гневно раздувались, глаза налились кровью, но всё же, он старался себя контролировать. – Где живёт?
– Не бери на горло, начальник, всё скажу! Курган погоняло, в Ярике у него хаза мохнатая[15], возле реки! Я там не был, в натуре, не знаю точно где! Пацаны сказали – особняк у реки. Бригада серьёзная, город под ним!
– Ладно… - после недолгих раздумий выговорил Виктор, с прежним спокойствием. – Верёвку тебе разрежу сейчас. Не кипишуй, тёзка…
Вытаскивая на ходу нож из разгрузки, Бэтэр как можно аккуратнее перешагнул через мёртвые тела и лужи крови, залившей почти всю комнату. Не играя в благородство, на ходу вогнал нож в сердце бандита, не успевшего понять, что случилось. Затем полоснул лезвием по ремешку, освобождая руки. Умирающее тело с глухим стуком свалилось на пол, из раны на груди скупым ручейком полилась кровь.
– Пей и жри, когда поднимешься, Лазарь! – глядя в гаснущие глаза урки, ухмыльнулся Виктор. – Пацан сказал – пацан сделал!
Обтерев нож какой-то тряпкой, Бэтэр поспешил покинуть воняющий табаком, самогоном и кровью дом. Вдохнув свежий воздух на улице, едва не закашлялся.
– Поговорил? – тихо спросил Денис, стоявший на страже.
– Поговорил… Восстанет Лазарь, поест, порадует своих друзей в деревне… - ответил Виктор, надышавшись пьянящей ночной прохладой. – Надо срочно связываться с островом. Новая атака будет. Когда – неизвестно, но вся эта кодла тут готовит плацдарм для большой банды. И про Марину удалось узнать. Едем в Ярославль…
[1] Имеется в виду остров Юршинский, расположен к западу от Каменниковского полуострова.
[2] Мать Волга – памятник расположен на длинной косе между Рыбинском и полуостровом Каменники.
[3] «Язык» - пленный, владеющий информацией.
[4] Феня (жарг.) – воровской жаргон.
[5] Ходули (жарг.) – ноги. Иными словами «кто идёт?»
[6] Ништанко (жарг.) – не бойся, свои
[7] Тепляк (жарг.) - пьяный
[8] Пустым делом занимались, там пусто. Две бутылки самогона взяли, даже поесть нечего!
[9]
[10] Татуировка куполов с крестами — значит количество судимостей. Куполами без крестов обозначают количество проведённых в тюрьме лет.
[11] Дружина, вольная дружина (жарг.) – банда.
[12] Краснучка, дукат золотой (жарг.) – красивая девушка.
[13] Гнуть осину (жарг.) – работать на главаря.
[14] Зажевать (жарг.) – отобрать, присвоить что-либо чужое.
[15] Мохнатая хаза (жарг.) – богатый дом.
Глава 9. Мотыль и Жбан. 28.04.2008
Мотыль и Жбан, охотники за головами
28 апреля 2008 г., окрестности г. Ярославль.
– Жба-ан… Ме-еня-а ло-оми-ит! – Мотыль скулил своим писклявым голоском, скрутившись на полу в новом и чистом, недавно занятом доме. – Да-ай по-опи-ить!
– Достал ты своим нытьём, братишка! Говорил тебе – не упарывайся каждый день! – недовольно проворчал Жбан, поднимаясь с кровати.
– Жба-ан… Да-ай по-опи-ить! – не прекращался надоедливый скулёж.
– На, глотай! – Жбан бросил бутылку с водой подельнику и завалился обратно на своё лежбище, с удовольствием вдыхая аромат свежего белья.
– Бра-ати-ишка-а… - по-новой запищал Мотыль, напившись.
Жбан стиснул зубы, и отвернулся к стене. Захотелось даже завалить нытика… Жаль, что без напарника не получится заниматься делом. Ещё и ехать надо, братва приказала прошвырнуться по окрестным деревням, поискать красивых и просто молодых баб, пообещав заправить машину после вылазки. Подогрев очень в тему – на мародёрку пешком не походишь.
– Эй, слы! Нам ехать надо! Паханы за бабами послали! – равнодушно сказал Жбан, ковыряя ногтем оторвавшийся кусочек обоев на стене.
– Бра-ати-ишка-а… В ло-ом… Дава-ай завтра-а…
Жбану самому не хотелось никуда ехать. Ему до жути надоели все эти походы за живым товаром, стрельба, кровь и постоянный страх. Очередное тошнотворное утро, тошнотного дня, одного из многих в тошнотной жизни…
Пацанчик начал нервно тереть лицо руками – то ли пытаясь оттереть въевшуюся грязь, то ли выдавить уродливо выпученные глаза, чтобы никогда больше не видеть всего этого… А еще лучше - поглубже зарыться в постель и спать, спать, спать… И проснуться в том, старом мире, где было… было…
Ничего не было. Всё та же грязь, что и сейчас. Бесконечные издевательства, унижения и побои. Полуголодное существование, презрительные взгляды со всех сторон. Сейчас, может, даже лучше. Пусть братва и глумится над ним, но другие…
Неожиданно в памяти всплыла картинка из недавнего прошлого. Шныри, напившись награбленной водки и накурившись взятой у мёртвого варщика химозы, поймали запоздалых беженцев из города. Пузатого отца семейства с такой же толстухой-женой и двумя пухлыми мальчишками. Жбану достались баба и один из пацанов, Мотыль развлёкся с папашей и вторым мелким. Наигравшись вдоволь, шныри отрезали головы всем четверым. Расставили их на столе с тарелкой объедков и стаканами, прикалываясь над тем, как неупокоенные головы щелкают челюстями…