Ад
Шрифт:
— А если там живодёры?
— А снабженец при нас нахрена? Чтобы просто кататься в своё удовольствие, да охотиться на отдельно блуждающих тварей? Тут ему не сафари! Пекло — Ад…
— Ты уж там аккуратно, брат, — попросил Глеб не лезть Нюха на рожон.
— Да я всего одним глазком — разнюхаю и назад бегом…
— Ага, лады, прикроем…
Глеб не находил себе места — это он должен был сейчас находится на месте Нюха, да на нём лежала ответственность за отряд. Опять и всегда! Когда уже это закончиться и
При нём находился тот, кто мог доставить его туда, куда её чуть ранее в качестве невольницы живодёры. Да и им не отомстил — Живцову. Отвлёкся, и не сразу уловил произошедшие изменения.
В одинокое исчадие верхом на порождении объявившемся подле рва крепости полетели стрелы. По нему ударили стрелки из бойниц.
— Дикари! Варвары… — признал Глеб повадки присущие им. — Всё-таки выстояли! Ну, Виля… Одно слово — трибун! Того и гляди: устроит Нюху трибунал!
Не прогадал. К призраку зашли с иной стороны всадники. И набросили сети.
— Как же я не предусмотрел: у них лаз… — спохватился Глеб. — Выступаем! Немедля…
— К оружию! — забили тревогу в крепости. Люди там постоянно пребывали в страхе и находились на осадном положении. И если в зной их донимали отродья с исчадиями, то с наступлением мглы и вовсе омерзительные порождения из числа паразитов, налетая тучами. Отсюда постоянные потери в живой силе и голод, а также болезни. Чего нельзя было отметить про трибуна. На Вилии Великом ничего не сказывалось, и казалось: пухнет от голода. А на деле жировал.
Крепость небольшая, скорее форт, но за основу взят крутой холм и обложен снаружи камнями, скреплёнными кипящей лавой. А раздобыли её варвары, когда в их земли оазиса пожаловали отродья с исчадиями занимающиеся исключительно добычей провианта и приготовлением снарядов к катапультам и баллистам. Даже их сумели отбить у них.
— Воздух… — сподобился некто из призраков на предупреждающий выкрик.
Над головами иных мелькнула тенью глыба, и при столкновении с земною твердью развалилась на части. Из неё брызнули фонтаном огненные плямы, растекаясь по поверхности оазиса, выжигая и без того редкие колючки.
— Твою… не ругавшись… — повернул вспять Глеб порождение под собой. То послушно покорилось воле наездника.
И ещё пару снарядов легли мимо цели.
— Кажись, отбились… — порадовался Виля.
К нему с донесением явился центурион.
— Авва…
На его приветствие трибун даже не обернулся, продолжая следить из башни за округой.
— Ежели с дурными известиями, проваливай, пока самого не наказал! Я же приказал не показываться снаружи при наличии противника! Даже в единственном числе! А этот к тому же на порождении!
— Ваша
— Ну что тебе, настырный? Выкладывай, коль пришёл!
— Исчадие рычит на человеческом наречии…
— Да ты чё! А вы чё?
— Не понимаем его…
— Ты на что мне напоминаешь, морда? Я — трибун! Велий Великий, а не какой-то там толмач! И в прошлом! Забудь!
— А с демоном что?
— Он неопасен?
— Я лично вас уберегу от него, если что…
— Вот… это меня как раз и беспокоит!.. — выдержал незначительную паузу Виля. — Чего встал, аки статуя? Веди сюда это отродье — будем пытать!..
— Как же быть — поступить? — нервничал Глеб. Показаться на глаза тем, с кем у него не сложились взаимоотношения в человеческом обличии так же чревато, как и в образе исчадия.
Подался на порождении в одиночку, предупредив Ёбыра.
— Если что — не поминай лихом!
— Примат — друг упырь! Упырь — друг примат! Наша воин — брать хабар! Хабар делить! И беда…
— Ага, я помню, чем это закончилось тогда, когда она случилась — сбежал!
— Моя не думать плохо о примат, и примат о моя! Моя спасать клан! Клан стать кодла! Кодла в свора! Нас мало!
— Но мы в тельняшках! — как напоминание о прошлой жизни сохранил Глеб её на себе, и нынче напоминала скорее лохмотья.
— Авва… — приветствовал трибуна в очередной раз центурион, доставив к нему в сетях исчадие.
— Варвары-ыр-ры… — прорычало оно членораздельно.
— Очень хорошо, — улыбнулся ехидно Виля. — Это всё что удалось выучить или имеется ещё чего сказать?
— Я не демон! Человек я! Могу доказать, только прикажи своим людям отпустить меня!
— Совсем?
— Развязать!
— Умнее ничего не мог придумать, тварь?
— Не веришь!?
— Разумеется! Мы ж не приматы, коими вы считаете нас! Сами они — примитивы!
— Сорвите с меня шкуру — кожу с головы!
— Уверен, что именно этого хочешь? Мы — не живодёры!
— Стало быть, уже познакомились с ними? А кем ещё? Что-нибудь слыхали про Адский легион смертников? Так я один из них — призрак!
— Вот оно что! Лазутчик?
— Человек! На мне шкура врага! Сорвите её с меня! Ну же! Прямо ща…
Центурион уставился на трибуна, ожидая: последует трибунал.
— Казнить всегда успеется, — призадумался Виля над заявлением исчадия вполне сносно говорящего на одном из доступных ему языков.
В качестве доказательства пленник вывалил язык. Центурион ухватил его за него с намерением отрезать.
— Погоди! Остановись! Отставить… — разочаровал трибун поначалу, а затем…
Затем Виля протянул руку к демону. Пальцы дрожали, а сама конечность нервно тряслась. Да и на лице трибуна выступили крупные капли пота.