Адептка под прикрытием. Проклятие феникса
Шрифт:
***
Мелкий пригород Фантомов находился в двух часах езды от места, где жила первая жертва. Я вновь сверилась с адресом, который записала, и в груди начала нарастать тревога, так как мне еще не приходилось беседовать с родителями жертвы.
Собравшись с духом, я постучалась в дверь, и мне открыли только через пару минут. Невысокая черноволосая женщина с серебристыми прядями, собранными в тугой пучок на макушке, подошла ко мне. Взгляд ее голубых глаз скользнул по моей форме, и она тут же скривилась, пытаясь захлопнуть передо
— Постойте, — попросила я. Женщина снова распахнула передо мной дверь, и я с облегчением вздохнула.
— Что вашей проклятой академии опять нужно от нашей семьи? Там убили моего единственного сына, который был столь молод! А сейчас он лежит в холодной могиле!
В груди всё стягивало тугим комом, и вздохнуть было тяжело. Я могла понять её злость, и тот факт, что я сглупила и не сменила форму академии Рэйдон, тоже был моим промахом.
— Простите, я не из академии… Я курсант из военной академии Крылатого Ордена. Меня послали, чтобы я могла докопаться до правды о том, что случилось с вашим сыном! — Я была искренней и понимала, что если она снова хлопнет передо мной дверью, мне придётся идти дальше по списку. Но без показаний одной из погибших у меня не получится собрать полную картину.
Женщина тяжело вздохнула и отошла в сторону, пропуская меня в дом. Я кивнула в знак благодарности и вошла в небольшой холл, который сразу вёл в уютную кухню, где пахло сдобой.
Когда женщина закрыла дверь, я последовала за ней на кухню; жестом она указала, куда я могу сесть. Я не стала противиться и перешла сразу к делу, но в спешке не захватила свой блокнот, так что мне придётся всё запоминать.
— У моего сына были большие планы на жизнь, — начала рассказывать женщина, и из её глаз потекли слёзы. — Он мечтал, окончив академию, перевести нас с отцом в дом побольше ближе к столице.
— Он всегда был таким трудолюбивым, — продолжала она, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. — Каждый день после занятий он занимался дополнительно, чтобы стать лучшим из лучших. Я гордилась им, но теперь… Теперь всё это просто пустота.
Я молчала, ощущая, как в груди снова зажимается тот тяжёлый ком. Эта женщина только что пережила ужасную утрату, а мне нужно было её расспрашивать. Но каждый её вздох, каждое слово трогало за живое. Я сделала глубокий вдох и, стараясь говорить как можно мягче, спросила:
— Вы не можете рассказать, что произошло в ту ночь? Были ли у вашего сына враги? Может, он упоминал о чем-то странном?
Женщина прижала руки к груди, словно пытаясь защитить свою боль от мира. Она кивнула, и в её голосе появились нотки решимости. — Он говорил, что заметил что-то необычное во время последних учений, о каких-то таинственных гулях в лесу рядом с академией… Но никто не хотел его слушать. Теперь я понимаю, что это было не просто так.
Женщина качнула головой и всхлипнула, вынимая из передника платок и утирая дорожку из слез.
— Может,
Смерть из мести? Нет, это глупость, у такой семьи не может быть врагов. Явные признаки: если бы они кому-то должны были деньги, стены были бы исписаны, и стекла разбиты, но здесь такого нет.
— Вам могут мстить за что-то?
Женщина качнула головой.
— Может, была какая-то девушка, из-за которой мог погибнуть ваш сын?
Женщина подняла на меня большие голубые глаза, и на ее лице появилось какое-то прозрение.
— Кеннет говорил, что встретил девушку безумно красивую, с белоснежными волосами, как первый снег, и кукольным личиком. Она училась на курсе старше его. Больше ничего не знаю.
Интересно, кто эта девушка с таким необычным цветом волос? В академии я таких не видела. Да и в академию сложно попасть незамеченной — как она это делает?
— Спасибо за информацию! Как только всё станет известно, сразу вам сообщу!
Почему матушка Кеннета так мало знала о девушке своего сына? В Сидерии с этим всё серьёзно: по закону разрешается только дважды вступать в несерьёзные отношения, чтобы понять, подходит тебе девушка или нет.
Если Кеннет был так серьёзно настроен на свой выбор, что же тогда случилось?
Я поднялась со стула и выбежала из старого, но уютного дома Кеннета — мне нужно было допросить вторую жертву. Но, почувствовав на себе чей-то сверлящий взгляд, я оглянулась; улица была пустой. Поежившись, я направилась на проселочную улицу, чтобы поймать карету и доехать до следующего адреса. Пешком было бы слишком долго.
На небе начали сгущаться тучи, молния озаряла всё вокруг, поднялся сильный ветер. Я обхватила себя руками, так как резко похолодало, словно надвигается ледяная буря в середине осени. И в меня врезалась какая-то пожилая женщина.
— Вы не ушиблись? — поинтересовалась я.
Женщина подняла на меня серые глаза, а потом резко округлила их и проскрипела своим старческим голосом:
— На тебе две метки!
От сказанного у меня похолодели руки. Я смотрела на неё непонимающими глазами. Что ещё за две метки? Я знаю только об одной.
— Бабушка, вы, наверное, ошибаетесь!
Старушка покачала головой и проскрипела:
— Один тебя любит из метки, а второй выбрал тебя как истинную пару, которую долго не мог найти. Самое сложное будет для тебя — сделать выбор, от которого зависит жизнь одного из мужчин.
На горизонте начала мелькать повозка; я вытянула руку и помахала.
— Простите, но мне нужно ехать. Я бы с удовольствием поговорила с вами ещё, но думаю, в другой раз.
Она со скрипом остановилась, я быстро продиктовала адрес и запрыгнула внутрь. Удобно устроившись, начала тереть руки друг о друга, пытаясь согреться.