Адептус Астартес: Омнибус. Том II
Шрифт:
Он повернулся к Телаку, слегка уняв свою пылающую жажду мести.
— Что с Капитолием? — спросил он.
— По-прежнему ничего, — ответил библиарий. — Он закрыт для меня.
— Ты сказал, что сущность внутри растет, становится сильнее, — напомнил Раут. — Сколько у нас времени?
— Несколько часов. Может, меньше. Тысячи душ принесены в жертву. Грань между мирами стирается.
Раут глубоко вдохнул. Его раны еще не успели затянуться, но боль от них была ему приятна.
— Нам нужны танки Нефаты, — настаивал Кхатир.
Иманол неспешно кивнул.
— Он прав, командир, — сказал ветеран. — Врагов слишком
Раута одолевало раздражение. Вся кампания строилась на объединенных усилиях всех ее участников. Смертные должны были оттянуть на себя основные силы врага, позволив Железным Рукам устранить реальную угрозу — порождений Архиврага, с которым ни одному простому человеку тягаться не по силам.
— О чем он думает? Он считает, что мы пошли на это без причины? — взревел Раут и едва не ударил со всего размаха перчатками по поверхности ворот. — Он думает, что нам легко? Что мы здесь развлекаемся?!
— Он слаб, — заметил Кхатир. — Позвольте мне убить его — и я приведу необходимые нам танки.
— У нас нет времени, — парировал Телак. — Он в пустошах, а мы здесь, под землей… Мы должны штурмовать шпиль.
— Нам не справиться без техники, — коротко высказался Иманол.
На мгновение Раута охватило смятение. Он разрывался между двумя одинаково неприемлемыми вариантами. Часть его рвалась немедленно распахнуть ворота, ворваться в шпиль и прорубить путь наверх, наплевав на последствия возможного провала. Другая же требовала возмездия за предательство Нефаты, требовала вздернуть смертных и заставить их выполнять свой долг.
Для него, ветерана Железных Рук, взращенного в холодном и мрачном мире и одаренного генетическим наследием сурового примарха, из этого и состояла вся жизнь — из ярости и долга. Если когда-то он и мог помыслить о чем-то ином, то это давно осталось в прошлом. Преобразование сделало свое дело, искоренив в нем последние признаки слабости.
«Остается лишь сила…»
— Мы отступим, — объявил Раут, и слова эти горечью обожгли его искусственное нутро. Но решение было принято, и он почувствовал, как его улучшенная нервная система настраивается на скорый бой. — Двигаясь быстро, мы вернемся в пустоши и силой заберем танки, после чего атакуем шпили. Мы успеем, если выдвинемся сейчас же, без колебаний и промедлений.
Раут повернул голову к Телаку. Изгибы его керамитового шлема блестели в темноте.
— А что касается предателя Нефаты… — продолжил он. — Никакой жалости. Не щадить никого. Весь этот мир слаб и порочен, но когда мы закончим здесь, я очищу его. И через тысячу лет в Империуме будут помнить о судьбе Шардена. Мы покажем людям цену слабости. Пусть это будет им наглядным примером.
Раут уже не говорил — он рычал диким зверем. Он двинулся в сторону туннеля, ведущего к позициям Нефаты, зная, что в грядущем бою его ярость лишь разгорится еще сильнее. Кхатир и Иманол тоже понимали и одобряли это.
Только Телак оставался спокоен.
— Подожди, — сказал библиарий, неожиданно вскинув руку.
Раут едва не пропустил его слова мимо ушей, но что-то в тоне Телака заставило его остановиться.
— Слушай, — сказал Телак.
Раут так и поступил.
Далеко наверху взорвалось что-то колоссальное. Усиленный слух Раута уловил приглушенные раскаты мощных взрывов с другой
Потоки данных хлынули в тактические системы до-спеха — руны целей, обозначения сигналов связи, энергетические всплески. Взрывы продолжались. И они становились сильнее.
— А это что еще такое? — спросил клан-командир.
Нефата шагал вдоль кряжа по направлению к своим танковым колоннам. Вечно бдительная свита следовала за ним по пятам, держа лазганы. Лорд-генерал отобрал этих людей из остатков первой роты Ферикского полка и поручил снабдить их лучшей экипировкой, которую только можно было найти. Все они прошли несколько военных кампаний и в подготовке ничем не уступали любым иным бойцам под началом генерала, но все равно они нервничали, в любой момент ожидая нападения.
Нефата не разделял их беспокойства. В пяти сотнях метров впереди даже сквозь пепельную завесу виднелась огромная фигура «Меритус Кастигацио», величественная и монументальная. Даже сейчас, неподвижный и дремлющий, титан класса «Владыка войны» внушал ужас и трепет. Другая боевая машина Лопи, «Террибилис Виндикта», молчаливым стражем стояла у противоположного края бронетанковой группировки.
Трудно было представить что-либо, способное бросить вызов такой концентрированной огневой мощи. Космические десантники, безусловно, впечатляли, но они не были неуязвимыми, и Нефата знал, что если Раут хоть немного дружит с головой, он поймет причину такого неповиновения и проявит чуть больше уважения.
Нефата отвлекся от титана и окинул взглядом пустоши. Повсюду царило разрушение. Старые и проржавевшие промышленные комплексы медленно рассыпались в пыль под влиянием едкого токсичного воздуха и кислотных луж, скопившихся у оснований строений. Далеко на север уходили целые комплексы приземистых построек, затянутые смогом из пепла и пыли, и лишь громада Капитолия на горизонте выделялась из общей унылой картины.
Нефата знал, что безопаснее всего сейчас находиться в герметичном командном отсеке «Малеволенсии». И хотя все системы его первоклассного защитного костюма полностью функционировали, целиком очистить ядовитый воздух Шардена они не могли — а без защиты он уже давно умер бы. Но лорд-генерал любил проводить инспекцию своих войск лично и старался делать это при любой возможности. Да, гололитические тактические сводки могут сказать о многом, но, лишь заглянув в глаза своих ротных командиров, ты по-настоящему понимаешь, насколько они готовы к предстоящей битве.
По большей части Нефата был доволен тем, что увидел в ходе этой внеплановой инспекции. Ферикские и Галамотские части сильно пострадали в боях в пустошах, но им была известна участь хараконцев, погибших на стенах, и тех отрядов, которые Раут повел на штурм ульев Меламара и в туннели. Солдаты понимали, какой командир их скорее погубит, а какой обеспечит должной поддержкой.
Нефата наконец добрался до небольшой и прежде бесхозной контрольной башни в центре строя его войск. Пинком распахнул двери и быстро взбежал по лестнице, желая поскорее провести общий осмотр и вернуться в «Малеволенсию» для последних приготовлений. Может статься, для него это единственный на долгое время шанс увидеть всю армию как на ладони — и генерал не собирался упускать его.