Адептус Астартес: Омнибус. Том II
Шрифт:
Слушая Железного Отца, Морвокс чувствовал, как внутри у него все сжимается сильнее и сильнее.
— У них нет будущего, — снова заговорил Кхатир. — Во Вселенной для них нет места. Выживут лишь сильнейшие, а нет ничего сильнее машины.
Морвокс слышал эти слова много раз, но раньше они почему-то задевали его намного сильнее. Он не хотел слушать их — ему сразу же становилось дурно. Но и закрыть уши он тоже был не в силах.
— Придет время, — продолжал Кхатир. — Скоро настанет твой час, и ты забудешь о жалости. Ты увидишь слабость, что кроется внутри нас. И тогда
Кхатир надавил рукой на плечо Морвокса.
— А до тех пор помни, кто ты есть. Не соверши ошибки. Никогда больше не спрашивай приказа.
Морвокс смотрел прямо на маску Железного Отца. Он не мог для себя решить, ее облик кажется ему пугающим или благородным. Латная перчатка на его плече была тяжела, словно оковы смерти.
— Никогда, мой лорд, — только и сказал он. — Больше никогда.
Люди шли колоннами. В их движениях больше не было решительности и уверенности, как после пламенной проповеди Железного Отца о долге и смерти. Теперь же они напоминали тени — сгорбившиеся, мрачные, изможденные и перепуганные.
Мариво наблюдал, как они проходят мимо и исчезают в темноте туннеля впереди. Топот сапог эхом разносился под сводами. Громкоговорители рявкали приказами, одним за другим, требуя от людей веры и жертвенности. Мариво не слушал их — для него они давно уже превратились в фоновый шум.
Он стоял, прислонившись спиной к стенке рельсового канала гравипоезда — ниши почти в метр глубиной. Его сапоги скользили по густой слизи. Солдат старался не присматриваться к ее разводам на полу, источавшим знакомую вонь.
Хади сидела на корточках рядом с ним и тяжело дышала. Она едва смогла доползти до укрытия в тени нишевой стенки. Силы постепенно возвращались к ней, но от былой смелости не осталось и следа. Во время долгого и утомительно пути подальше от линии фронта она то заливалась слезами, то вспыхивала в гневе. Мариво уже видел такое прежде, но во время затянувшихся военных кампаний, тогда как битва за Шарден длилась всего несколько дней. И тем не менее солдаты сходили с ума от напряжения и истощения.
Укрытие из рельсового канала было так себе — оно лишь отбрасывало тень подлиннее среди мельтешащего калейдоскопа огней от прожекторов и фар движущихся машин. Но Мариво нашел здесь то, что ему было нужно, — немного свободного места, где можно перевести дыхание, попробовать собраться с мыслями, обдумать и как-то упорядочить все то, что с ними произошло.
На глазах Мариво целые роты верных Императору солдат разлетались кровавыми ошметками. Пока демоны стремительно атаковали сверху, у людей не было шанса им противостоять. Мариво оказался счастливчиком. Каким-то чудом ему удалось не попасть в самую мясорубку. Он тащил Хади за собой и стрелял только тогда, когда было нужно. Его старые раны стали напоминать о себе, а плечо пронзила адская боль, отчего рука безвольно повисла, а на глазах проступили слезы.
Потом вернулись Железные Руки, уничтожая все на своем пути, — зрелище не менее жуткое. Они убивали, убивали и снова убивали.
Мариво все это видел, спрятавшись среди трупов, одной рукой держа Хади, а другой зажимая ей рот на случай, если девушку снова охватит приступ паники.
«Если вы можете бороться с этими чудовищами, — думал он, — то почему не помогли нам раньше, когда еще можно было спасти больше людей?»
Теперь, когда страх отступал, этот вопрос вновь вспыхнул у него в голове. И чем больше он об этом думал, тем ярче разгорался его гнев.
Поэтому он не рвался вернуться в строй и вместе с другими еле волочащими ноги беднягами двинуться дальше в туннели, навстречу новой битве. Совесть напоминала ему о долге, о его клятвах на службе в Гвардии и о том, что отказ подчиниться приказу равносилен предательству, но Мариво не слушал ее. Он продолжал сидеть на корточках в тени и обнимал Хади, неосознанно желая ее защитить. Его лазган был взведен, и он готов был стрелять в любого — любого, — кто подойдет к ним слишком близко.
— Что мы будем делать?
Хади говорила тихо, почти шепотом. Мариво опустил голову и посмотрел на девушку. Ее залитое слезами лицо выглядело хрупким, а броня не по размеру плохо сидела на теле.
— Я не знаю, — признался он.
Глупо было отрицать это. У него не было никакого плана, ни единой мысли о том, как им возвращаться назад по опасным туннелям. Остались лишь гнев, страх и усталость.
Хади неловко отстранилась от него и слегка высунула голову над краем канала. По крайней мере, она снова могла двигаться.
— Они еще идут, — прошептала девушка. — Вижу Железных Рук. Они собирают всех, кто еще держится на ногах.
— Я знаю, — ответил Мариво, даже не шевельнувшись.
Хади повернулась к нему. Она была напугана.
— Ты же не хочешь обратно к ним?
Девушка спросила без тени сарказма, но Мариво все равно вздрогнул, словно от давно забытой издевки.
Частью души он хотел. Его тянуло вылезти из ниши и вернуться к своим обязанностям солдата, как тогда, в шпиле Меламара. Батарея лазгана практически разрядилась, но ему, скорее всего, найдут новую — а может, даже шлем на замену разбитого. Столько людей уже погибли, а мертвецам экипировка ни к чему.
— Я не знаю, — ответил Мариво.
Хади села на пол рядом с ним. Ее руки дрожали.
— Я не могу вернуться, — сказала она, качая головой. — Святой Трон, я просто не могу. Мы сделали все, что было в наших силах. Мы сделали даже больше.
Мариво медленно кивнул.
— Да, — согласился он.
Хади прильнула к нему.
— Мы можем выбраться отсюда? — спросила она неожиданно торопливо. — Здесь повсюду хаос и разруха. У нас получится.
Мариво и сам думал о том же. Но он не представлял, насколько далеко в туннели они уже успели продвинуться. В темноте среди развалин трудно было сказать наверняка.