Адепты стужи
Шрифт:
Сигнал тревоги прозвучал рано утром, когда солнце едва показалось из-за гор, осветил долину, в которой находился укрепленный аэродром нежно-розовым светом. Ветра почти не было, и день обещал быть таким. какими обычно бывают все летние дни в Афганистане. Жаркими до духоты.
Спасательной группой в кэмп Абердин — так назывался укрепленный форпост в Баграме — командовал бригадир Джон Феттерляйн. На четверть немец и на три четверти британец, он походил на идеал германского воина — светловолосый, крепкий, с голубыми глазами. Несмотря на то что немецкой крови в нем было всего четверть — солдат своих он гонял с истинно немецким упорством и педантичностью, каждое действие отрабатывал до мелочей, с многократными повторениями. За это солдаты его не слишком любили, а его прозвище — «Немец» — было и его официальным позывным
ПССники встали, конечно же, раньше всех и уже успели провести утреннюю силовую зарядку и сделать пару кругов с полной выкладкой по полю, прежде чем идти на завтрак. В столовой они были в первой смене, и уже заканчивали, когда, едва не снеся дверь, в столовую вломился капитан ВВС Гордон, старший смены на сегодня.
— Сбит самолет! — с порога выпалил он
Феттерляйн не спеша допил свой чай, в упор глядя на встрепанного, с безумными глазами майора. Этого истерика и подхалима на базе никто не любил.
— Доброе утро, капитан Гордон — спокойно сказал он
— Самолет сбили, вы что не слышали?!
Феттерляйн переглянулся со своими подчиненными
— Слышал. Где именно?
— Севернее. Маяк наведения заработал.
— Так почему же вы здесь, а не на своем месте старшего операторской смены?
Гордон хотел что-то сказать, но перекрестившись взглядами с Феттерляйном, понял что бессмысленно, повернулся и побежал на свое место.
Бригадир Феттерляйн достал платок, вытер руки. Его люли выжидающе смотрели на него, подобравшись, как скаковые лошади перед выстрелом стартового пистолета.
— По коням!
В отличие от обычных армейских подразделений, люди из ПСС, в том числе и отряд Феттерляйна в числе немногих в британской армии и имели право выбора оружия. Не полное, конечно, закупить германо-римскую Эрма или русский Калашников им никто бы не дал — но североамериканское оружие вполне дозволялось. Поэтому вместо ужасающих армейских буллпапов они пользовались модифицированными винтовками Кольт М4А1 с подствольными гранатометами, штатным Веблеям предпочитали Кольт-1911, а в качестве пулемета использовали ручной пулемет Стоунера. Спецгруппа делилась на поисковые четверки, причем в каждой четверке один из бойцов обязательно был фельдшером и имел расширенный комплект для оказания первой помощи в полевых условиях, умещавшийся в большой спортивной сумке. Такова была специфика их действий — пилот мог оказаться раненым и раненым тяжело, они готовились и к тому что с пилотом им придется провести какое-то время на вражеской территории прежде чем их смогут забрать и стабилизировать его состояние придется на месте тем что есть. Каждый медик проходил и полный курс боевой подготовки, поэтому обузой для группы он ни в коем случае не был…
Пока группа собиралась — в подземных ангарах готовилась к полету техника — два Норманна и два вертолета прикрытия Вестланд типа «Вессекс» с двадцатимиллиметровыми пушками в десантной кабине, так называемые «канонерские» вертолеты. По всем расчетам этого было достаточно — о том что в районе падения действуют группы русского спецназа и еще крупный повстанческий отряд еще не сообщили никому.
Один за другим, летательные аппараты подняли на бетонку на лифте, почти один в один повторявший тот, который поднимал самолеты на летную палубу на авианосцах. Техники проводили последнюю предполетную проверку машин, пилоты занимали свои местах.
Бригадир Феттерляйн выстроил своих людей — сорок отлично подготовленных бойцов — но не обычным строем, а кругом, у русских это называется хоровод, если образовавшие круг ходят друг за другом. Сам он был всего лишь одним из них, он стоял в строю и говорил — а его люди его внимательно слушали…
— Господа, есть работа как раз по нашей части. Работа серьезная даже очень. Русские сбили самолет, североамериканский, он упал совсем недалеко отсюда. Там же упал один из наших истребителей. Наша задача — высадиться в районе, найти выживших и забрать с места падения контейнер, размером — как два кейса, черного цвета. Не скрою — контейнер — цель приоритетная и очень опасная. Если вы увидите этот контейнер, и увидите, что он открыт или разбит — немедленно назад и сообщить мне. Немедленно! В районе могут быть русские. Но для нас несколько русских это ведь не препятствие, не правда ли?
— Так точно, сэр! — слитный порыв, крик как выдох
— Покажем медведям кто
— Медведям смерть!
— По машинам!
Поскольку большую часть десантного отсека Вестланда занимала громоздкая подвеска со скорострельной двадцатимиллиметровой пушкой, стреляющей вбок — в вертолете могло разместиться дополнительно только четыре человека. Иногда они так и летали на задание — парами, операторы пушечных установок кромсали все, что было внизу, а потом высаживалась досмотровая группа — восемь человек, по четыре с каждого вертолета, этого вполне хватало. Собирали трофеи и быстро на базу. Иногда вертолеты кружили над обреченной колонной, заходили то с одной стороны то с другой и только потом открывали огонь. В последнее время все стало намного сложнее, лихой прогулкой за трофеями эти полеты быть перестали. У афганцев откуда то появлялись в большом количестве гранатометы, тяжелые пулеметы, даже переносные зенитные комплексы. Афганцы больше не стреляли беспорядочно — они стреляли сосредоточенным огнем, старались попасть не по кабине как раньше, а били по уязвимому хвостовому ротору. Совсем недавно погибли сразу два вертолета с всеми экипажами — один завис над грузовиком, предчувствуя легкую добычу — и тут кто-то откинул брезент кузовного тента, и очередь из установленного в кузове крупнокалиберного пулемета буквально распорола кабину. Второй, страхующий даже не успел сообщить, что произошло на базу — две рукотворные молнии ракет метнулись к нему и через несколько секунд он уже горел чадным костром на каменистом склоне. После этого снижаться и зависать без необходимости пилотам строго-настрого запретили.
Солдаты споро рассаживались по летательным аппаратам, как обычно не упуская возможности пошутить друг над другом. Те, кто летел на десантном Норманне, завидовал тем кто летел на вертолете — Норманн был все таки более тяжелый, менее маневренный и уйти от смертельной очереди сварки [15] на нем было куда сложнее.
Бортач, [16] невысокий, чумазый как и все бортачи, закончил запускать личный состав в летательный аппарат, примерно прикинул в уме вес, дернул рычаг. С едва слышным в вое раскручивающихся моторов шумом, пошла вверх аппарель, отрезая десантников от земли…
15
Сварка — авиаторы так называют крупнокалиберный пулемет, при стрельбе очень похоже на огонек сварки.
16
На авиационном слэнге бортмеханик. При посадке командует бортмеханик, как наименее загруженный работой в этот момент член экипажа.
Бортач посмотрел на Феттерляйна, сидевшего у открытого вопреки нормам безопасности бортового люка, тот показал оттопыренный вверх большой палец. Можно взлетать. Кивнув, бортач протиснулся в кабину, рев моторов превращался в невыносимый, на высокой ноте визг…
Взлетаем…
Как и все опытные десантники, Феллерляйн не услышал — просто почувствовал, как колеса груженой до предела машины оторвались от полосы. Работая всеми четырьмя моторами, Норманн пошел на взлет, одновременно набирая высоту и медленно смещаясь вперед.
Тут то они это и увидели…
Кто-то крикнул: Сэр! — но Феттерляйн уже увидел все сам. Увидел и понял, любой, кто отслужил в Афганистане знает, что это такое. Аэродром находился в кольце гор, прерывистая, ломаная линия хребта отчетливо вырисовывалась на фоне лазурно-синего неба. И вот оттуда, откуда то из-за гор, танцуя на дымных хвостах выхлопа летели маленькие, злобно сверкающие огоньки наподобие комет. И их было много — очень много подобно звездопаду в летнюю ночь…
Внизу, на полосе пронзительно взвыла сирена, извещая всех о смертельной опасности и необходимости как можно быстрее оказаться внизу, в железобетонной крепости. Обстрел был для этих мест делом привычным, по всему аэродрому были то тут то там раскиданы бронированные люки, чтобы можно было быстро добежать до ближайшего и нырнуть внутрь при обстреле. Был даже норматив — минута на то чтобы скрыться. И норматив этот выдерживался — когда первая из комет достигла цели, лопнула огненным протуберанцем на сером бетоне — наверху никого уже не было…