Адмирал Империи 39
Шрифт:
— И в тот самый последний момент убил его в спину, как трус! — жестко припечатал Винсент Моро. Его глаза превратились в два ледяных осколка, пронзая адмирала насквозь.
— Замолчи, негодяй! — взорвался Зубов, краснея от гнева. — Я не убивал диктатора в спину — то был честный поединок на саблях! К тому же смертельный удар диктатору нанес не я…
— Какой же честный, если Самсонов был пьян в стельку и к тому же совсем не ожидал нападения?!
— Будь ты хоть без сознания или даже мертвым — доспехи сами будут защищать тебя от любого нападения, — огрызнулся
— Оставим эту демагогию, господин неудавшийся диктатор, — отрезал Винсент Моро, которому не хотелось сейчас вступать в лишние споры и выслушивать оправдания своего собеседника, потому, как время поджимало. — Я не был в зале дворца, когда произошло нападение на Ивана Самсонова, и не знаю всех деталей, но я знаю точно, что вы были его правой рукой и он доверял вам, как самому себе. Иначе, Самсонов просто не подпустил бы вас и ваших «преображенцев» к себе так близко… Вы были Ивану Федоровичу как сын!
— Как сын?! — изумился Демид, захлопав в ладоши. Его лицо исказила гримаса горькой иронии. — И как у сына он забрал у меня мою любимую женщину?!
— Так это все было из-за женщины?! — глаза Винса полезли на лоб. Он уставился на Зубова с неподдельным изумлением, словно не веря своим ушам. На мгновение командор даже забыл о вражде, ошеломленный столь неожиданным признанием.
— Дьявольщина! — выдохнул он, качая головой. — Кто бы мог подумать… Неужели стоило затевать всю эту кровавую бойню из-за какой-то юбки?..
— Я не буду обсуждать это с тобой, — жестко оборвал его Демид Александрович. Его лицо окаменело, губы сжались в тонкую линию.
— Дьявольщина, мне тоже не хочется сейчас слушать про ваш любовный треугольник, — небрежно бросил Винсент, пожимая плечами. — Это ваши личные проблемы. Нашли бы другой способ решить их по-тихому, не втягивая в свои разборки всю Империю. Раньше мы были союзниками и уже планировали, как разобьем Птолемея и займем «Новую Москву»… А теперь что? Гоняемся друг за другом в надежде побыстрее отправить на тот свет?
В голосе Моро прорезались нотки горечи и разочарования. Но Демид Александрович явно придерживался иного мнения.
— Это вы — проклятые «черноморцы» предали остальной флот и первыми покинули орбитальный лагерь, — резко напомнил он, яростно сверкнув глазами. — Нарушили присягу, сбежали, да еще и подняли мятеж по всему сектору! Так кто из нас преступник, капитан Моро? Кто первым пошел против братьев по оружию?!
Винсент досадливо поморщился, но возразить было нечего. Формально Зубов был прав — Черноморские дивизии действительно самовольно оставили позиции без приказа. Многие до сих пор считали это предательством и трусостью. Хотя у командования, конечно, имелись свои резоны…
— Сейчас я говорю не об этом, — попытался увильнуть он, но контр-адмирал не дал ему такой возможности.
— А я говорю именно об этом! — рявкнул Демид, грохнув кулаком по подлокотнику кресла. — Или ты тоже считаешь себя вправе судить других, а свои грехи предпочитаешь не замечать? Очень удобная позиция, ничего не скажешь!
Моро
— Давайте закончим бесконечную полемику на тему, кто из нас белее и чище, у кого над головой ярче сияет нимб, — произнес капитан-командор, нетерпеливо взмахнув рукой. — Диктатор Зубов, я, как положено по уставу, предлагаю вам и вашим космоморякам сложить оружие и деактивировать защитную систему вашего корабля. В противном случае, если вы откажетесь это сделать, я буду вынужден послать на борт линкора «Москва» свои штурмовые команды…
Губы адмирала искривились в презрительной усмешке. Он откинулся на спинку кресла, всем своим видом излучая насмешливое превосходство обреченного, но не сломленного человека. А затем демонстративно покосился на штурмовую винтовку прислоненную к приборной панели.
— Ты прекрасно знаешь мой ответ, капитан-командор, — устало, почти равнодушно произнес Демид. В его голосе звучала смертельная решимость идти до конца.
Моро тяжело вздохнул, на миг прикрыв глаза. Что ж, другого он и не ожидал. Зубов всегда был упрямым гордецом, предпочитающим погибнуть, но не преклонить колени. Настоящий имперский гвардеец, до мозга костей… Жаль, что придется его убить.
— Понимаете ли вы, что как только мною будет дана команда «на абордаж», ничего нельзя будет изменить? — настойчиво предупредил он, стараясь вложить в голос всю серьезность момента. — Вы все умрете не позже, чем через сорок стандартных минут! Одумайтесь, адмирал! Неужели вы готовы обречь на верную гибель своих людей из-за ложной гордости?
Но Демид лишь криво оскалился, явно не впечатленный этим драматичным прогнозом. Его глаза вспыхнули дерзким вызывающим блеском.
— Ну, это крайне самоуверенное заявление, — язвительно протянул он и тут же принялся подсчитывать: — Сколько у тебя под рукой кораблей — двадцать единиц? На каждом, по два штурмовых взвода, если, конечно, на твоих тяжелых крейсерах таковые изначально имелись, помня о том, что у Черноморского флота последнее время были сильные проблемы с набором. Допустим, у тебя наберется в общей сложности — тысяча штурмовиков… Однако, боюсь, этого количества будет явно недостаточно, чтобы захватить мой корабль…
— Вы в своем уме, адмирал?! — взвился Моро, задетый за живое этим пренебрежительным тоном. — Нет, я конечно, уважаю ваши флотоводческие способности и храбрость, но так верить в себя — это надо еще умудриться! Тысяча двести космопехов штурмовых подразделений хватит, чтобы захватить целую планету, а не то что вашу «развалюху»!
Но Зубов лишь невозмутимо приподнял бровь, словно удивляясь несусветной глупости собеседника.
— Ты называешь «развалюхой» — первый линкор Российской Империи?! — с нажимом уточнил он, насмешливо глядя на командора.