Адмирал
Шрифт:
Дальше мы так и шли до шлюза. За это время я подробно объяснил должностные обязанности каждого, учил и устраивал учебные тревоги, чтобы всё от зубов отскакивало. Это конечно немного преувеличил, но хоть знать будут, что делать при заходе в шлюз. Да уж, пришлось постараться, но к счастью зашли мы в шлюз на самом малом ходу, дальше помогая себе баграми, и после шлюзования двинули дальше. Все мокрыми были от пота, укатала работа по шлюзованию. Но ничего, втянуться.
Так и шли следующие два дня, добравшись до Костромы и пройдя мимо неё. Постепенно новички действительно втягивались, учили морские термины, я их учил вязать узлы, с Романом работал в машинном отделении, дав ему потрёпанную книжицу по эксплуатации мотора, что у нас стоит. Велел выучить, чтобы от зубов отскакивало, и тот в редкое свободное время действительно учил. Несколько книг по речному
Вот на следующий день, когда и Ярославль остался далеко позади, мы пристали к берегу, через час стемнеет, а нам ещё ужин готовить. Так что когда баржа встал у берега, да и баркас тоже, прихватив лаек, обоих юнг что рвались со мной, а главное винтовку, я направился на охоту. Дед, оставшийся за ставшего, знал что делать, не в первый раз лагерь разбиваем, поэтому я был спокоен. Вокруг стоял вековой лес, приходилось в некоторых местах прорубаться, но ничего. Сначала Волк выгнал под выстрел зайца, а потом двух фазанов подстрелили.
Вот тут и Баламут стал подавать голос, причём лаял зло, заполошно, не как на дичь. Юнги несли разделанную добычу, не зря же я их взял, поэтому подхватив винтовку, я рванул на голос пса. Гавкал тот недолго. Что именно тот обнаружил, выяснить удалось быстро. Сначала попадались деревья с поломанными верхушками, а потом обнаружили сам корпус рухнувшего на лес самолёта.
– Немец, - сходу опознал я. – Бомбардировщик.
– Воняет, - сморщился Олежек. Димка только кивнул, зажимая нос.
– Значит, кто-то из экипажа остался внутри. Ладно, стойте тут я всё осмотрю.
Достав из кармана большой платок, я завязал его на лице вроде повязки, действительно пахло мертвечиной, и стал подбираться к нему ближе, чтобы через пролом заглянуть внутрь. Это был уже знакомый мне дальний бомбардировщик. Про них в газетах писали, вроде называется «Хейнкель 177», в этом году выпускать начали. Именно такой мы видели, когда покидали Москву. Конечно, пострадал тот серьёзно, но ценного на борту хватало. Тем более тот планировал, пока не коснулся верхушек деревьев, а не падал пикируя. Внутри находилось два члена экипажа, пилот и видимо штурман, они были убиты, когда наш истребитель дал очередь по кабине. Причем, судя по зимним комбинезонам, сбили их уже давненько, но наших тут не было, всё на месте. Крикнув мальцам, чтобы хватали добычу и бежали в лагерь, взяв Волка, тот не даст заблудиться, занялся дальнейшим осмотром. Баламут крутился вокруг, но не мешал, только фыркал от вони. Пацаны уже убежали, пусть приведут помощь и возьмут мой ящик с инструментами. Кстати, судя по пометкам на карте штурмана, сбили их ещё в марте.
Помощь незадолго до темноты прибыла, их Волк привёл, дед был тут же, я уже снял с тел пилотов всё самое ценное, даже парашюты из-под них выдернул, не побрезговал. Хотя мутило, ещё как. И прикидывал, как снять радиостанцию. Та вроде была целой. Так что с прибывшей помощью работа закипела. Мы сняли все три зенитных пулемёта, два крупнокалиберных, и один под винтовочный патрон. Я не поленился и, раскопав сплющенную носовую часть смог извлечь одну автоматическую пушку. Вторая повреждена была. Но поделилась боеприпасом и запчастями. Чтобы добраться до неё, рубили топором фюзеляж. Отсек для бомб тоже осмотрели, пустой, где-то сбросить успели. Парни всё снятое на самодельных носилках уносили на берег, тут до него по прямой метров шестьсот было, а мы продолжили. Снимали всё, радиостанцию, как приёмник, так и передатчик, со всеми антеннами проводами я снял сам. Сиденья, да всё что могло пригодится. Работали почти до двух часов ночи, но справились.
Утром, вышли позже обычного, около девяти, но всё было погружено в небольшой трюм баркаса и частично на баржу. Под вечер этого же дня, снова пораньше пристали, мы с Юрой прихватив пилу ушли в лес. Нашли не большой ствол поваленного дерева и, распилив его на чурбаки, отнесли на баркас. Там у борта уже стояли немецкие лётные сиденья, удобно пользоваться, все оценили. А чурбаки нужны для другого. Дед мой замысел понял правильно, и поплевав на руки стал рубить будущую зенитную треногу для пулемёта, того что имел винтовочный боеприпас. Более крупные во время стрельбы могут разнести её. Самоделка всё же. После чего мы с Юрой засели за чистку пулемёта, теперь он будет за него отвечать.
На мель мы за это время так и не сели, я помнил оба места, где мы сидели, обошли их, прошли канал и вот она Москва. За время пути только единожды шёл дождь, весь вечер и часть ночи. Он их побегали мы с авралом. Баржа не закрытая, с нулевой плавучестью. Помпа была, подключили с помощью длинного электрического провода к бортовой
На подходе я связался с портом, там был свой радиоузел. Рацию я поставил, отчего рубка стала ещё тесней, антенну над рубкой натянул, хоть и кустарно, опробовал, так что был уверен в себе. А наушник и микрофон использовал из лётного шлема, у меня их два было. Правда, не смотря на хорошую чистку, они всё равно пахли, так что я прикидывал, как их заменить. Своего позывного у меня не было, но опознали, молодцы, так что я заранее получил номер причала, к которому следует подогнать баржу. Да и повезло, что смогли мой сигнал принять. Всё же радиостанции на самолётах Люфтваффе имеют другие диапазоны в работе. Пришлось голову поломать, чтобы выйти на волну, на которой работает рация порта.
Когда баржа встала у причала, её пришвартовали, я отогнал баркас к свободному месту стоянки и, прихватив деда и парней, кроме Муси и Димки, повёл их с собой к зданию правления порта. Там сначала с нами пообщались, я отчитался. Выслушали внимательно, потом поблагодарили, раньше срока пришли, подписали наряды, печати поставили, после чего прежде чем те начнут меня грузить насчёт следующего рейса, я описал ситуацию со своей новой командой. Обратно мы шли восемь дней, и все за это время вполне освоились, тяжело, но справлялись, вот я и решил официально их оформить. Тот был не против, и так же записал всех кого юнгами, кого простыми матросами. Со всеми начальник порта пообщался, мы в два часа дня подошли, он на месте был, остался доволен и выдал каждому разрешение, а также матросские книжки. Насчёт них уже я попросил. Подросткам и детям их особо не дают. А тут и возраст внесли и всё остальное. Ценю их за это.
Потом пока команда ждала снаружи, мы с дедом узнали, что снова идём в Горький. А вот как нашу баржу разгрузят, так и пойдёт. В этот раз с загрузкой, хоть и не полной. Получив наряды на топливо и всё остальное, дед отправился с ребятами всё это получать со складов, а мы с начальником порта пообщались тет-а-тет. Я описал свои находки, буквально окрылив его от радости. Канал, по которому мы шли, изредка подвергается налётам авиации противника, благо в этой истории они до него не дошли, но бомбить бомбят, и судам достаётся, а вооружить все не могут, не хватает зенитных средств, а тут от меня такая новость, четыре единицы хоть и трофейного вооружения. Под это дело один пулемёт я отжал себе, на что получил официальную бумагу. Тот самый, винтовочного калибра, остальное нужно сдать. Документы немцев, оружие, их личные вещи и парашюты тоже. Вот уж чего не жаль, всё провоняло. Зато удалось договориться через начальника порта, что тот достанет мне нормальный немецкий шлемофон. Немцев частенько сбивали и такие трофеи были. После этого тот вызвал зама по вооружению, поставив его в курс дела насчёт наших находок, и мы с ним отправились в порт. Тот принимал всё по описи, а чуть позже «полуторка» подъехала. Я под это дело, когда всё вывезли, занял её на время чтобы всё привезти со складов выданные материалы. Пустые бочки из-под топлива мы увезли, а полные привезли. До вечера работали, устали все, но справились. И вечером, мы как раз хотели отойти от причала, водитель начальника порта и привёз мне новенький на вид пухнущей выделанной кожей немецкий шлемофон. Те два я убрал, запасными будут, а пользовался теперь только им. И позывной получил. «Ар-117». Портовый радист, приходил, проверил настройки и остался доволен, моя ручная сборка его вполне удовлетворила, лишь антенну посоветовал чуть поправить, чтобы лучший приём был. Совет дельный, так что чуть позже сделаю, когда время будет.
Отойдя от причала, мы пошли вверх по реке к дому. Димка уже был там, дед отправил пёхом. Вахтенный рассказывал, рванул так, что пятки сверкали. Тот наших предупредил, так что на берегу нас уже все ждали, наблюдая как мы, подойдя ближе, ткнулись носом в песчаный берег. Игорь тут же спрыгнул и, добежав до вкопанного столба, совместно с присоединившимся братом завязал его. Второй канат от кормы к другому швартовочному вкопанному бревну натянули. Дальше после бурной встречи, то что с нами Юра и Муся, Димка рассказал, мы прошли в беседку и хорошо там поужинали. Потом была банька, но это не значит, что мы стали отдыхать. Игорь остался вахтенным на борту баркаса, а мы с дедом, прихватив Юру и авиационный пулемёт, на моём «кюбельвагене» поехали к дому. Там мастерская, а нам треногу нужно сделать. Муся у нас осталась, с Мариной. В следующее плаванье она с нами не поплывёт, более того, я дал Марине задание, подтянуть её пропущенный учебный год, чтобы та в следующем году с нами в один класс пошла. С директором я как-нибудь договорюсь.